Читать ««Крестный отец» Штирлица» онлайн - страница 19
Иван Валерьевич Просветов
* * *
«Товарищ Исаева по борьбе, чекист Чен, списан мною во многом с замечательного человека, хорошего писателя и мужественного борца за революцию Романа Николаевича Кима, — объяснял Юлиан Семенов в журнальной заметке, сочиненной к премьере кинофильма “Пароль не нужен”. — Нелегал, работавший во Владивостоке всю оккупацию, человек, днем посещавший университет, а по ночам выполнявший головоломные операции против белых, Роман Ким еще заслуживает многих страниц в книгах…» Что Ким говорил о себе, увы, неизвестно.
По словам Ольги Семеновой, дочери писателя, записей по итогам бесед с Кимом в архиве Юлиана Семенова нет. И вот какая странность… Роман Николаевич нигде и никогда — в служебных анкетах и автобиографиях, на допросах в 1937 году, на доследованиях в 1939 году, когда надеялся на оправдание, и в 1945 году, накануне освобождения из тюрьмы, — не рассказывал о подпольной работе во Владивостоке.
Неужели Максим Максимович — всего лишь его фантазия или пересказанная легенда? Юлиан Семенов исследователем был дотошным и на одни лишь устные рассказы не полагался. В Хабаровском краевом архиве он обнаружил копию записки Постышева Блюхеру: «Сегодня перебросили через нейтральную полосу замечательного товарища от Фэда: молод, начитан, высокообразован. Вроде прошел нормально». «Несколько раз в его записках потом упоминается о “товарище, работающем во Владивостоке очень успешно” По воспоминаниям Романа Кима, юноша, работавший под обличьем белогвардейского журналиста, имел канал связи с Постышевым». А в следственном деле Кима имеется выписка из его же личного дела: «Определен на работу [в ОГПУ] согласно указаний т. Дзержинского, который был уже осведомлен о его прошлом, в частности о знакомстве во Владивостоке с т. Кушнаревым в годы интервенции». Иосиф Кушнарев, бывший комиссар Владивостокского порта, министр транспорта Приморской земской управы, с апреля 1920 года руководил Революционным штабом Приморской области, а в 1921–1922 годах представлял ДВР в Москве.
Максим Максимович, судя по всему, был глубоко законспирированным агентом, действовавшим отдельно от осведомительной группы Приморского обкома. Роман Ким, после закрытия филиала «ДальТА» работавший в газетах «Голос Родины» и «Воля», мог видеть его в редакциях и знать как журналиста со связями. А о разведывательной миссии догадаться после освобождения Владивостока, увидев Максима Максимовича в военной форме. Или все-таки он был связан с ним? Намек — только в романе Юлиана Семенова.
В конце октября 1921 года белой контрразведке удалось раскрыть осведомительную сеть и арестовать ее руководителей и агентов. Но не всех. Не разыскали, например, агента «К», известного в группе как Дмитрий Васильевич Цой. На допросе помощник начальника группы Андрей Одинцов показал: «Связь с ним принял в первых числах августа. По словам Цоя, он стоял во главе целой группы агентов
