Читать «Ты проиграл. В тени твоих ресниц» онлайн - страница 45

 — А вот Густав бы что-нибудь обязательно придумал.

 — Вот и позвони ему. Я не Густав.

 Билл мрачным тоном выразился некультурно. Пальцы сжаты так, что, кажется, он раздавит мою кисть. Меня начало знобить. Билл тоже выглядел бледно, желваки ходят.

 Аборигены вкопали на берегу столб и разожгли костер. Все нарядные, разукрашенные. На головах какие-то занавески их камышовых листьев, на талии праздничные юбчонки, если так можно назвать что-то шириной 25-30 сантиметров. Праздник у людей — день срубания дерева для каноэ вождя. И мы, черт, их праздничное блюдо. Нет, ну не смешно ли?

 — Посмотри, — хихикнула я, показывая пальцем на майри. — Они даже чехольчики на чресла надели ради такого великого дела. Прикинь, как нас уважают!

 — Клянусь, если выберемся отсюда, привезу Тому в подарок такой же.

 — И ожерелье не забудь, с такой же занавеской на морду. Пусть ребят в автобусе пугает.

 Мы захохотали. В такое сказочно красивое утро умирать почему-то совсем не хотелось. Билл обнял меня и поцеловал. Он улыбался. Улыбался как настоящая звезда. В грязной одежде, чумазый, лохматый — все это мелочи. Забавный мальчик исчез. Он опять стал молодым богом, который повелевает многотысячной обезумевшей от счастья толпой. Он окинул майри величественным взором, ухмыльнулся. Кстати, о птичках… Идея!

 Я выступила чуть вперед и сказала по-английски, низко склонив голову:

 — Вождь, этого юношу нельзя убивать. Он почитаем и уважаем не только в своем племени, но далеко за его пределами…

 — Что ты несешь? — сквозь улыбку прошипел Билл.

 — Заткнись, прими позу «звезда в шоке» и улыбайся, — шикнула я, продолжая подобострастно лыбиться вождю. — Он приравнен к богу. На него молятся так же, как вы молитесь своим богам. Если ваше племя его убьет, то горе и несчастья обрушатся на вас. Племя майри проклянут даже не тысячи, миллионы людей по всему миру. Вас покроют бесчестьем. На ваших потомках, если кто-нибудь останется жив после того, как люди узнают, кто расправился с их богом, будет вечно стоять клеймо позора. Неужели вы, вождь, позволите, чтобы весь мир ненавидел ваше племя и плевал вашим детям в лица?

 — Дерьмо, я сейчас разрыдаюсь, — подавившись смешком, проблеял новоявленный бог. — Но я не удивлюсь, если он ни хрена не понимает по-английски.

 Вождь что-то ответил, но так как Брайн бросил нас еще вчера после обеда, а мы не были сильны в языках австралийских аборигенов, то, естественно, ни я, ни Билл не поняли ни слова.

 — «Я должен был увидеть твой закат иль дать тебе своим полюбоваться» — не помнишь, кто сказал? — едва слышно пробормотала я, буравя вождя взглядом, на губах легкая улыбка. Этот разрисованный уродец на самом деле ни черта не понимал по-английски.

 — Нет, не знаю. Но шоу обещает быть ярким…

 — …и кончиться ожидаемо плохо… — Лицо каменное, в глазах вызов. — Ненавижу Шекспира. У него всегда кто-нибудь да умрет.

 — Ты себе не представляешь, как я соскучился по Родриго.

 Нас привязали к столбу (меня лицом к деревне, Билла — к озеру), задрав руки над головой и для верности пару раз обмотав веревкой вокруг талии. Вождь что-то прокричал. Майри выстроились в круг и начались танцы.