Читать «Чет-нечет» онлайн - страница 382

Шлепая по грязи, Федька и Вешняк пробирались в голову растянутой, сбившейся отдельными толпами вереницы, иногда приставали к какой-нибудь случайной ватажке, слушали разговоры.

Что осталось за спиной, люди вспоминали мало, рассуждали о том, что ждет. И будущее складывалось едва ли не целиком из отрицания. Говорил облепленный мокрой рубахой и оттого особенно тощий малый. Голос его казался Федьке знакомым:

– Кабалы нет, – отмахивал рукой малый, – кабака нет… Пей сколько хочешь! – следовало не совсем вразумительное противопоставление. – Ни больших людей, ни меньших! Боярского семени и в заводе нет! Атаман заворовался… – Он выставил палец, показывая, вероятно, что имеет в виду кого-то из нынешних выборных. – Мы его завтра скинули. Да и татей, разбоя нет, нет разврата! Как у них заведется тать из новопристалых каких казаков, так сейчас старые прямые казаки, рассудив между собой в кругу, посадят его в воду! Или повесят. Отягощений никаких ни от кого и утеснений нет и не бывало. Над девками насильства никакого никому не позволяют!

Федька догнала малого, глянула в залитое дождем лицо и не без удивления признала колдуна Родьку. И Родька осекся – узнал, запомнилась ему юная рожица писаря. Но не обрадовался, воспоминание о пыточной башне заставило его отвернуться. Разумеется, Федька не стала бывшего колдуна выдавать, отвернулась в другую сторону и прибавила шагу. А Родька все равно не сразу пришел в себя, забыл, что говорил, и молчал.

На забрызганной лошади, укрываясь епанчой, подъехал Прохор.

– Верст пятнадцать сегодня. А завтра не меньше сорока, наспех идти придется.

Обращался он к Федьке, но говорил нарочито громко, для всех и, похоже, ожидал возражений: одолеть за день с женщинами и детьми сорок верст – испытание. Сомнений однако никто не высказывал. Спросили только:

– Не догонят?

– Быструю Сосну перейдем, не догонят.

Ливень кончился, еще сыпались сверкающие остатки, а уже сияло в глаза низкое солнце. Дождь прошел сильный, но пересохшая земля пропиталась влагой неглубоко, пальца на два или три, ноги скользили, и под слоем липкой грязи угадывалась твердь. Земля по-прежнему была горяча, едва перестало лить, начало парить.

– Такому бы дождю да три дня идти, – заметил со вздохом седой мужик.

– Погорел хлеб, – согласился с ним другой. – Голодный будет год.

И тихо стало после этого. Чавкали сапоги и копыта… Вдруг страшным голосом вскричал Прохор:

– А, черт!

Испуганно вскинула Федька глаза на Прохора, но уже остановились все вокруг и глядели в поле: на взгорке, черный против солнца, застыл маленький всадник. Федька замедленно сообразила, что не всадник мал, а далек ясно очерченный в чистом, промытом небе пригорок. Черный взмахнул, подбросил над собой махонький, едва различимый предмет – кинул мачком шапку.