Читать «Заговор» онлайн - страница 37

ко если вы предполагаете мне поручить чтр-либо кроме этого, я должен знать суть дела.

—    Полковник Мишель, вы нерационально используете мое доверие к вам. Вы будете играть ключевую роль, друг мой, однако сообщить вам что-либо более детальное пока не могу.

—    Я понимаю. Но инструктировать людей будете не вы?

—    Да, конечно. Это ваша забота.

—    Что же я должен им сказать?

—    Все в свое время, господин Мишель. Впрочем, кое-что могу сообщить. Я уже говорил вам, что меня интересуют два места на земле — Италия и Америка. Еще — Германия, но тут мы с вами подумаем вместе.

—    Разведка?

—    Почти. Вашим людям нужно будет искать следы одной организации.

—    Правительственной?

—    Нет. Пожалуй, нет.

—    Это уже легче. Нужно подумать о возможных приговорах.

—    Уверяю вас, они будут смертными, если кто-либо из ваших питомцев обратит на себя внимание этой силы. Причем у них не будет адвокатов, а будут только обвинители.

—    Я не совсем понимаю. Речь идет о мафии?

—    Месье Мишель, вы почти на верном пути. Во всяком случае, в том, что касается поручения для нашей милой знакомой Гай-Орловой и ее дружка. Им действительно придется отправиться за океан для знакомства с несколькими господами, принадлежащими именно к мафии. Хотя цель будет несколько иная.

—    Еще один вопрос, месье. Мы снова будем работать

против России?    ,

—    Мы будем работать за Францию, Ростислав Павлович, за вашу новую родину.

—    Родина у человека только одна, месье, и если б не большевики, я никогда не подумал бы о перемене ее.

—    Однако вы обласканы Францией, Ростислав Павлович, и не должны забывать об этом.

—    Я помню... я все помню, месье. Ваша дружба дала мне новые надежды. Без них я не Смог бы жить: Но та сила, против которой нам нужно работать, ейла эта... Она направлена против кого? •

Петрищев глубоко задумался. Он понимал, что рано

или поздно ему придется рассказать Старкевичу обо всем, однако инстинкт самосохранения владел им достаточно прочно. За время, минувшее после памятного разговора с Пуанкаре, он уже достаточно много знал о той беспощадной и мгновенной реакции на каждую попытку привлечь внимание к силе, скрывающейся где-то за кулисами политических событий. В июне прошлого года некто Мольнар, журналист вечерней газеты в Бордо, получил по почте фотокопии нескольких любопытных документов. Он опубликовал репортаж со снимками и через три дня был убит во время охоты, причем роковой выстрел произвел двоюродный брат покойного. Смерть эта была на совести Петрищева, ибо именно он отправил Мольнару эти самые фотокопии.

Со Старкевичем его связывали не только годы сотрудничества, но й некоторые убеждения. Петрищев был одним из людей в руководстве армии, которые одобрили решение Эррио об установлении дипломатических отношений Франции с новой Россией. За политической возней в европейских столицах он уже давно усмотрел план вооружить Германию против России. Но история говорила о том, что Германия никогда не следовала тем советам, которые ей давали соседи на Западе, и частенько поворачивала свои дивизии по более короткому пути. Большевики не нравились Петрищеву, но они были хозяевами России, а с Россией Франция должна дружить — эту заповедь он усвоил еще с первых шагов на воинском поприще. Он помнил русские полковые колонны под Верденом, истребляемые шрапнельными взрывами, но не убыстрявшие шаг под убийственным огнем. Что бы ни случилось, но он помнил эти смерти русских на французской земле. Так же как и гулкий шаг русских полков по парижским улицам перед их отправкой па фронт, и ликование парижан, благодарных России за те жизни, которые она прислала на французскую землю. Эвакуация французского экспедиционного корпуса, а затем поражение Пилсудского в России стали для него сигналом к переоценке ситуации. Он еще не представлял себе взаимоотношений между Францией и Россией в случае агрессии Германии, но здравый смысл требовал возобновления франко-русского союза против общего и вечного врага. Тем более сложно было ответить сейчас Старкевичу на его вопросы.