Читать «Заговор» онлайн - страница 35

—    Это прекрасно, однако давайте посмотрим, полковник. Итак, все это днем. Вечером мы сыграем сцену из русской жизни. Ее надо подготовить, поэтому давайте не будем спешить.

У подступов к ущелью Старкевич увидел группу по-

лицейских и штатских. Когда кортеж машин проезжал мимо, они вытянулись. На всем протяжении ущелья Ростислав Павлович видел еще с десяток полицейских с винтовками, занявших места и на шоссе, и вверху, около деревьев. Да, дело поставлено серьезно.

У шлагбаума передняя машина вильнула в сторону и застыла на обочине. Рядом с Шюльеном стоял офицер-пограничник. Машины сопровождения тормозили, не доезжая шлагбаума.

Ворота усадьбы были открыты. Едва машина остановилась, телохранители вышли первыми. Петрищев не торопился. Он выждал, пока его сопровождающие не обошли весь двор. На вопросительный взгляд Старкевича пожал плечами:

—    Увы, мой старый товарищ, не все в моем поведении теперь зависит от меня. Пост и ответственность накладывают ограничения, иной раз тягостные, но что поделаешь? Пойдемте. Я полагаю, комнаты в правом крыле свободны?

—    Совершенно верно. Галерея уже перекрыта, так что все в вашем распоряжении. Вот ключ.

—    Где живут ваши гости?

—    Ромео и Джульетта — в мезонине. У них медовое полугодие, и было бы нетактично отягощать их бытие чьим-либо присутствием. Из моей комнаты прекрасно просматриваются крыльцо и окна мезонина. Офицеры — в левом крыле дома. Их распорядок столь однообразен, что не создает трудностей: они спят допоздна, завтракают, потом купаются в бассейне, потом обедают. Вечером бильярд, в коем иногда я составляю им партию, потом ужин и сон. Еще чтение испанской классики, к которой оба испытывают влечение. Пришлось кое-что привезти из Марселя.

—    Прекрасно, Ростислав Павлович! Если вы не возражаете, я хотел бы, чтобы завтрак мне подали в комнаты. Мечтаю о душе. Итак, до встречи. Я полагаю, что перед смотринами мы с вами еще перемолвимся.

Петрищев отдал ключи охраннику, тот открыл дверь галереи и, пропустив Петрищева и второго телохранителя, замкнул дверь изнутри. По тени, чуть заметной на матовом стекле двери, Старкевич определил, что один из охранников остался возле нее на посту.

Ну что ж, теперь ему, СтаркеЕичу, остается лихпь ждать. В ближайшие дни станет ясно, что ему предстоит: то ли возвращаться к себе на улицу Греиель, чтобы по

вечерам посиживать в задымленном кафе Кутюрье за чашкой осточертевшего кофе и ругаться с женой по поводу дурного характера недавно приобретенной невестки, то ли вновь вдохнуть воздух хорошо оплачиваемой свободы, возможности решать чьи-то судьбы, самоутверждаться.

Было около восьми часов вечера.

2

—    Дорогая Натали, — сказал Ростислав Павлович,— мне чрезвычайно неудобно тревожить вас одной и той же просьбой, однако обстоятельства складываются так, что вам придется вкратце повторить здесь историю вашей жизни.

Петрищев с любопытством разглядывал вошедшую в комнату женщину. На вид ей можно было дать лет двадцать пять. Пышноволосая блондинка невысокого роста, с прекрасной фигурой, лицо узкое, нервное, настороженное. Глаза с прищуром, оттого Петрищеву никак не удается распознать их цвет. Руки маленькие, с длинными пальцами. Ни колец, ни украшений. Одета в скромное голубоватое платье с оборками внизу — этакая провинциальная российская барышня из чиновничьей семьи среднего достатка. Войдя в комнату, она сразу же отыскала взглядом человека, ради которого ее сюда позвали: Петрищев сидел у окна в глубоком кресле, далеко вытянув^> ноги, погрузившись в чтение газеты. Таким образом он мог создать обстановку, которая его устраивала: наблюдать за происходящим, слушать все сказанное и самому быть как бы. в стороне. Было бы, конечно, сверхнаивно рассчитывать на то, что его поза окончательно усыпит настороженность мадам Натали, однако в нынешнем разговоре форма поведения значила гораздо больше,. чем его суть. И так любому идиоту ясно, что в эту усадьбу из Югославии двух российских эмигрантов привезли не для того, чтобы любрваться закатами.