Читать «Флагелляция в светской жизни» онлайн - страница 289

Мама приказала мне встать, встала сама и за руку потащила меня в гостиную. Я, «стреноженный» спущенными джинсами, спотыкаясь и ковыляя, последовал за ней. В гостиной мама отодвинула от стола стул с невысокой спинкой, уселась на него, засучила рукава и приподняла юбку выше колен. Затем она подтащила меня поближе и заставила лечь к ней на левое колено. Правой голенью она прижала обе мои ноги, а левой рукой схватила мое правое запястье и завела мою руку мне за спину, чтобы я не мог прикрывать попу ладошкой. В такой позе я не мог даже пошевелиться, не говоря о каком-либо сопротивлении продолжению наказания. Мне оставалось только вертеть головой, глядя по сторонам зареванными глазами. Напротив нас стоял шкаф с большим, украшенным старинными завитушками, зеркалом. В зеркале отражались очень решительная мама и висящий у нее на колене сынишка, чья голая попа была сильно отшлепана щеткой. И тут мама продолжила порку. Несколько долгих минут комнату оглашали только мои вопли и просьбы о прощении, перемежаемые очень звонкими ударами щетки по моей бедной попе. Щетка снова и снова колотила по моим ягодицам, оставляя на них ярко-красные отпечатки.

Наконец порка была закончена, и я, плача, пошел в свою комнату.

«Ты запомнишь это надолго!» — крикнула мама мне вслед.

Мама была права, я запомнил эту порку надолго. С того времени прошло почти полгода, а я помню все так, как будто это случилось только вчера. Впрочем, та порка была в моей жизни не последней. Я ведь самый обычный подросток, и хотя я и хотел бы никогда больше не оказаться на маминых коленях, мне это удается не всегда. Мне приходится расплачиваться за свои проступки почти каждое воскресенье. Иногда мама наказывает меня сильно, иногда — не очень. Но на этой неделе мое поведение было особо скверным, а завтра — воскресенье!

Порка вожжами и хлыстом за хамство

Я выросла в доме, в котором не было недостатка дисциплины. Чуть ли не каждую неделю я оказывалась у мамы на коленях, чтобы быть отшлёпанной по голой попе. Мама считала, что ребёнок, которого строго не наказывают, не вырастет хорошо воспитанным. В возрасте двенадцати лет я выяснила, что серьёзные наказания запоминаются на всю жизнь.

Я стала иногда грубить маме и отвечать ей невежливо, за что каждый раз оказывалась перекинутой через мамино колено. И однажды мама предупредила меня, что еще одна грубость — и мы с ней отправимся в сарай. Я не поняла, о чем она говорила, но две недели держала это в голове. И все же тот незабываемый день настал.

Мама позвала меня в дом. Я чем-то увлеченно занималась на улице, так что я развернулась и крикнула ей в ответ что-то явно неподходящее для юной леди.