Читать «Dormiens: другие произведения» онлайн - страница 6

Они покинули Догму и оказались в маленьком зале с десятком кресел и кучей средств вывода информации – от панелей до голо-проектора. Рицко Акаги села в кресло у доски и буквально воткнула острый взгляд в Синдзи. Заерзавший было парень замер.

– Синдзи, что такое сон?

Он задумался. С одной стороны, изучение сна стало косвенной причиной смерти родителей. С другой стороны, для него самого единственно это состояние означало гарантированное отсутствие изматывающей головной боли. Плюс ко всему его собственные странные сны… Поэтому с каким-то болезненным удовольствием, в ущерб многому другому, он уже два года много читал о сне. Не по годам много. Стоило ли это рассказывать? Видя, что Рицко уже надоедает созерцать его раздумья, Синдзи решил ответить честно:

– Ответов столько, сколько ученых. Есть Сеченов. Есть Кастанеда. Есть Фрейд. Есть Юнг. Есть Вейн. Чью точку зрения вы хотите услышать?

Мисато выдохнула, по-новому взглянув на парня. На какую-то секунду в выражении лица Акаги тоже появилось изумление, но оно быстро сменилось мягкой улыбкой:

– Молодец. Я бы хотела услышать твою.

Синдзи вновь задумался, и вдруг понял, что, не смотря на кажущуюся сложность, ответ был вполне очевиден для него.

– Лично для меня сон – это время без боли.

Акаги кивнула.

– Хорошо. Позволь еще один вопрос. Что, по-твоему, с твоей головой?

– Она на месте, – мрачно ответил Синдзи. – И почти всегда она болит. Врачи не знают, почему. ВСД – это бред. Как и все прочие диагнозы… Подождите… – сообразил он, – Кацураги-сан дала мне какую-то вашу разработку, и боль на время ушла… Вы знаете, что со мной не так?

– Да, Икари-кун, увы, знаем, – Акаги откинулась на спинку кресла, явно довольная разговором. – И именно из-за этого мы тебя позвали.

Синдзи подался вперед, весь немалый для его лет опыт по сдерживанию боли и страхов смыло отчаянной надеждой:

– Это лечится? Скажите, лечится?!

Акаги с сожалением улыбнулась.

– Увы, нет, – видя, как из парня будто выпустили воздух, она поспешила продолжить, – но боль купируется нашими средствами более чем эффективно. Эти разработки…

Синдзи вновь поднял голову и сузил глаза. Парень был зол. Они знали о нем все, но не пошевелили пальцем, чтобы сделать его жизнь легче. Проще. Нет, не так. Они ничего не сделали, чтобы его жизнь была жизнью. Чтобы подраться и ощутить подбитый глаз, а не раскалывающийся череп. Чтобы улыбаться и краснеть, когда смотришь на соседку, а не когда надо скрыть, как тебе больно. Чтобы… Он сжал кулак, глядя себе под ноги. Сердце колотилось в висках.

– Синдзи, – тон доктора Акаги остался холодным, хотя она заметила на его лице следы бушующей в мыслях бури, – извини, но ты не понимаешь, насколько это маловажно.

Мисато вздрогнула. Удивительно, но эта ледяная фраза и правда остудила Синдзи. Очень уж подростку без детства хотелось узнать, что может быть важнее боли. Мисато смотрела на совсем другого человека: взгляд Синдзи будто забирал лицо Акаги в сетку прицела, мягкий мальчишеский профиль окаменел: "Рицко умеет общаться с людьми. Хвала небу, она не менеджер по кадрам".