Читать «По Японии (записки миссионера)» онлайн - страница 137

О. Николаю трудно было подыскать помещение в Токио; наконец, его приютил знакомый англичанин, но только на ночь. Приходилось весь день блуждать по улицам, питаясь в японских столовых. Любезное и добродушное отношение японцев убедило миссионера лишь во временной и случайной вражде к иностранцам. Наконец, найдена была квартира из двух маленьких комнат на чердаке, где архим. Николай и начал тайно проповедь православия в столице Японии.

Нужда по пятам преследовала миссионера. Его жалование, как “капля в море”, почти все уходило на содержание уволенных за принятие православия чиновников, на жалование катехизаторов (проповедников) и вообще иа помощь беднейшим христианам. Сам он не мог отлучаться в провинцию и всем слушателям оказывал гостеприимство, часто за свой счет. Интересны письма миссионера в Россию, никогда не роптавшего на свою бедность. “Кричать о помощи — одно, что я могу, и я кричал. Представьте мою обстановку: Боже, какая жара! И утром, и до полудня, и вечером с 5 ч. 20—30 человек приходят на уроки Закона Божия в мое жилище. Одна комната на чердаке, 11 квадр. футов по точным измерениям. Высота ее такова, что человек моего роста едва может стать в ней во весь рост. Разочтите, сколько воздуха в таком жилище. Иностранные миссии затопили страну своей литературой, а у православных нет даже недорогого типографского шрифтика. На иностранных храмах блестят кресты, звонят колокола. “И нам бы нужно храм,— говорят наши бедные птенцы,— негде помолиться, излить душу перед Богом. А вот и у нас скоро будет: пришлют ведь из России! И не ждет так отрескавшаяся от засухи земля дождя, как мы ждем вашей помощи, оживите, ободрите нас поскорее, если не прямо помощью, то надеждой на нее”. Свое упование на светлое будущее в Японии о. Николай запечатлел печатно в том же 1869 г. “Загорается заря новой деятельности и для духовенства, та деятельность будет не отечественная только, она будет общемировая; буду, даст Бог, не заброшен и я здесь один, обреченный на бесплодный одинокий труд. С этой надеждой я ехал сюда еще 7 лет тому назад. Ею 7 лет живу здесь; об осуществлении ее самая усердная моя молитва”. Кроме личной уверенности архнм. Николая в успехе и торжестве православия, залогом его будущего в Японии были непоколебимая, мужественная, твердая вера японцев и их высоконравственная жизнь. Достоинства японцев и питали энергию деятельности начальника Миссии, которому приходилось не побуждать, а наоборот, сдерживать ревность православных японцев-первохристиан. Ревность могла еще быть наказуема тюрьмой и даже пытками.

Архим. Николай наблюдал отрадное, многообещающее явление. Только были брошены семена православия, а его последователи запечатлели свою веру страданиями, заповеди Христа стали правилом их жизни. Особенно поучителен пример первенца православия в Японии, Павла Савабе: “Перед моими глазами,— писал о. Николай,— совершался процесс рождения человека к новой жизни благодатью Божией, а за моими глазами шел уже другой процесс — испытания, укрепления сил новорожденного”. Бедствия обрушились на Савабе с его оглашением. Сойдя с ума, жена подожгла дом, все имущество сгорело; бывший жрец оставил свою должность при кумирне; бедность и необходимость содержать больную жену и ее родных принудили Савабе оставить в кумирне семилетнего сына, которого он не имел средств выкупить. Посаженный за проповедь в тюрьму, он, получив свободу, снова проповедует Христа. Сгорел дом, построенный прихожанами. Савабе остался нищим. По первому зову о. Николая, оставив семью, он является в Токио, чтобы отправиться на проповедь в провинцию Сендай. Там вскоре он вместе с другими был заключен в такое сырое подземелье, откуда редко выходят, не расстроив в корне здоровья. Выпущенный, он снова, не зная отдыха ни днем, ни ночью, проповедует Христа. “Бедный Савабе,— пишет о. Николай,— трудится для Христа, как редко в мире кто трудится, а получает только бремя скорбей. Ужели не найдутся добрые люди принять участие в по-