Читать «20 000 лет подо льдом (Забытая палеонтологическая фантастика. Т. XXIII)» онлайн - страница 77

На северной части его возвышался вулкан, находившийся все еще в полном действии. На восточной и западной сторонах пылало море огня; южная же сторона была свободна от него.

Я ясно видел, как весь остров медленно двигался на север, пролагая своим горящим носом путь между ледяных гор.

Отлично. Я с кораблем могу направиться вперед, а земля поплывет за мной. Великолепная движимая собственность!

Однако, я вызвал сильную-таки пертурбацию в природе, так что понемногу вокруг все должно измениться.

Начало уже было положено. Солнечный свет заменяется тем, что весь небесный свод был как бы в пламени. Постоянно возобновляющиеся облачные массы не допустят преобладания холода; они являются результатом подземного пожара, который произведет в конце концов равномерную тропическую жару.

Разогревшаяся земля скоро начнет испускать испарения; образуются болота, а в них зародятся новые формы животных и растений. Ведь в самой почве скрыто множество зародышей, и стоит лишь смочить их водой и пригреть хорошенько, чтобы вызвать к жизни.

Весь остров превратится в громадную оранжерею. На нем не будет разных времен года. Не будет даже ветра, потому что скользящая по воде земля идет по ветру, и чем ближе мы подойдем к самому крайнему северу, тем тише станет в атмосфере. Тогда мы понесемся только морским течением.

Новая растительность покроет сперва само болото, а потом его края. Из глубины ручьев поднимутся те удивительные цветы, которые сами срываются с ветвей, чтобы отыскать свою пару и снова спуститься с ней на дно воды. На краю болота массами появятся ананасы, точно грибы после дождя. Горы покроются пышной зеленью.

А потом зародятся и животные. Но какие именно? Будут ли они походить на бывшие уже на земле виды или представят совершенно новые формы?

Все это крайне интересно было бы проследить.

XXV

Новое творчество

Новотворческая деятельность земли, вызванная мной, должна была, главным образом, сосредоточиться в той части острова, где работал вулкан.

Приблизиться к тому месту не было никакой возможности. От таяния льда и снега образовалась такая топь, через которую нельзя было пробраться.

В ней были груды остатков первобытных растений и животных, скрытых раньше подо льдом.

Решившись переждать, когда пообсохнет, я усердно занялся преподаванием своего родного языка старику и Нагаме.

Оба они были довольно понятливы, особенно Нагама, и месяца через два я уже мог рассказать им все, что есть и делается на свете.

Они слушали меня с глубоким вниманием и выражали желание посмотреть все собственными глазами.

Старик находил, что это дело вполне возможно, и даже обещал прочесть в венгерской академии наук лекцию о допотопном состоянии земли.

Под влиянием насыщенного амброй спирта, мой патриарх выказывал замечательную память.

Между прочим, он рассказал мне, какие водились при нем растения на «Земле Франца-Иосифа», называвшейся тогда Надом.

На открытых полях процветала «шитта», весенняя пшеница, «буссемет», род репейника, два вида лука, «ацалия» и «шассир». Посреди них вился «фол», бобовидное растение. Далее были: «шумим» со своим сладким корнеплодом, «сора», усаженная шестью рядами колосьев, «гефен», вившийся по деревьям и отличавшийся сладкими гроздьями, из которых выжимали опьяняющий сок. На высохшем болоте произрастал род дыни «дудейм», покрывавший все своими завитушками и усиками. «Шикмиш» доставлял фиги, «шакед» — миндаль. Душистые цветы представляли собой «кимош» (лилии) и «шабацелет» (нарциссы). Толстые листья «шалдамута» шли на любимое кушанье, называвшееся парперотом, между тем, как сладкие стебли «дохана» доставляли мед. Быть может, этот «дохай» не что иное, как нынешний сахарный тростник. Склоны гор сплошь были покрыты вечноцветущими кипарисами — «деревом гозен».