Читать «Шпаргалка по истории психологии» онлайн - страница 39

Уникальным предметом психологии, никакой другой дисциплиной не изучаемым, был признан «непосредственный опыт». Главный метод – интроспекция: наблюдение субъекта за процессами в своем сознании. Интроспекция понималась как особая процедура, требующая специальной длительной тренировки.

При обычном самонаблюдении, присущем каждому человеку, способному дать отчет в том, что он воспринимает, чувствует или думает, крайне трудно отделить восприятие как психический процесс от воспринимаемого реального или представляемого объекта. Считалось, что этот объект дан во внешнем опыте. От испытуемых же требовалось отвлечься от всего внешнего, с тем чтобы найти исходные элементы внутреннего опыта, добраться до первичной «ткани» сознания, которая мнилась сплетенной из сенсорных (чувственных) «нитей». Когда возникал вопрос о более сложных психических феноменах, где в действие вступали мышление и воля, сразу же обнаруживалась беспомощность вундтовской программы.

Если ощущения можно объяснить в пределах принятых научным, причинным мышлением стандартов (как эффект воздействия стимула на телесный орган), то иначе обстояло дело с волевыми актами. Взамен того, чтобы быть причинно объясненными, они сами были приняты Вундтом за конечную причину процессов сознания и первичную духовную силу. Тем самым бывший естествоиспытатель Вундт стал сторонником волюнтаризма (от лат. «волюнтас» – воля) – философии, считающей волю высшим принципом бытия.

Не меньшие просчеты обнаружились, когда ученики Вундта занялись процессами мышления. Один из них, О. Кюльпе (1862–1915), переехав в город Вюрцбург, создал там собственную школу. По-прежнему предметом психологии считалось содержание сознания, а методом – интроспекция. Испытуемым предписывалось решать умственные задачи, наблюдая за происходящим при этом в сознании. Но самая изощренная интроспекция не могла найти тех чувственных элементов, из которых, по прогнозу Вундта, должна состоять «материя» сознания. Вундт пытался спасти свою программу замечанием, что умственные действия в принципе неподвластны эксперименту и потому должны изучаться по памятникам культуры, языку, мифу, искусству и др. Так возрождалась версия о «двух психологиях»: экспериментальной, родственной по своему методу естественным наукам, и другой психологии, которая взамен этого метода интерпретирует проявления человеческого духа.