Читать «Исчезновение Элайн Коулман» онлайн - страница 10

Элайн Коулман исчезла не вдруг, как полагала полиция, она исчезала постепенно, с ходом времени. Эти годы сидения не замечаемой по углам, годы, в которые никто на нее не смотрел, должны были внушить ей зыбкое, тошнотворное представление о себе. Нередко она ощущала себя без малого невидимкой. Если правда, что мы существуем, лишь запечатлевая себя в сознании других, проникая в их воображение, тогда тихая, неприметная девушка должна была временами чувствовать, что она размывается, словно стираемая понемногу невниманием мира. В старших классах процесс лишения четкости — начавшийся много раньше — еще не достиг решающей стадии; ее лицо, с характерно опущенным, отведенным в сторону взглядом, стало неопределенным только отчасти. По возвращении из университета она оказалась стертой уже посильнее. Женщина, мелькающая в городе, однако никем не видимая, не задевающая воображения, существо, которого никто не может ясно припомнить, она все тускнела, выцветала, исчезая, точно комната с наступлением сумерек. Она подвигалась, и безвозвратно, к царству снов.

В тот последний вечер, когда Мери Блессингтон помахала ей в темнеющем воздухе, почти не видя ее, от Элайн Коулман осталось что-то, немногим большее тени. Она поднялась по лестнице, заперла, как обычно, дверь, поставила молоко в холодильник, повесила плащ на спинку стула. Купленное на распродаже зеркало, висевшее за ней на стене, почти не отражало ее. Она подогрела воду, присела за кухонный стол, читая газету, отхлебывая из чашки чай. В последнее время ее одолевала усталость — или то было ощущение легкости, предвкушения? Перейдя в спальню, она поставила чашку на почтовую открытку, забытую на тумбочке у кровати, переоделась в плотную белую в голубой цветочек ночную сорочку. Надо отдохнуть, ужин можно приготовить попозже. Она вытянула из-под покрывала подушку, легла с книгой в руках. Сумерки сгущались, обращаясь в начальную ночь. Она различала в темнеющей комнате тень от тумбочки, рукав свисающего с кресла свитера, чуть приметные очертания своего лежащего на кровати тела. Она включила лампу, попыталась читать. Однако отяжелевшие веки уже начинали смыкаться. Представляю себе ее усталость, не такую уж и неприятную, ощущение законченности, расточения.

К утру на кровати только и осталось, что ночная сорочка да книжка в бумажной обложке.

А могло произойти и немного иное: как-то вечером она вдруг поняла, что с ней происходит, и, смирившись с судьбой, в одно огромное движение всего своего существа рванулась, помогая им, навстречу силам распада.

Перевод Сергея Ильина.