Читать «Плавучая опера» онлайн - страница 158

Сердце рвалось и притормаживало ну в точности как "Роберт Ли", и я усмехнулся, подумав, что могу умереть от естественных причин, прежде чем грохнет мощный взрыв на этом пароходе. Публика выходила из себя от ажиотажа.

- Леди и джентльмены! - вопил капитан Адам, вскочив на подставку, вынесенную для конферансье. - Приготовьтесь: сейчас последует мощный взрыв на пароходе "Джеймс Тейлор"! Не вставайте с мест!

Кто-то из женщин завизжал, но никакого перехода от действия на сцене к другому действию не последовало, и Лучший морской оркестр (страховка 7500 долларов) не приостановился ни на секунду, наоборот, загремел с удвоенной энергией. Только вот о гонке на реке явно позабыли. Из оркестровой ямы через звуки галопа прорвалось медленно нарастающее шипение, словно разгуливались газы в животе. Берли Джо так же медленно поднимался с колен, раскорячив руки и выпучив глаза, - он тоже шипел, показывая, как выходит пар из лопнувших котлов. Грохотали барабаны, трубы взвизгивали, точно перепуганные лошади, бились в истерике дети, а Тамбурист с Цимбалистом попрятались за спины других "Эфиопов". Капитан Адам, водрузясь на подставку, с улыбкой олимпийца оглядывал свое стадо - и я тоже улыбнулся: бесстрастно, чувствуя себя еще более всемогущим на Олимпе.

Как гигантский черный удав, Берли Джо вытянулся, встав на цыпочки и вытянув руки перед собой. Шипенье достигло своего пика и рев оркестра тоже, в обеих кулисах что-то сверкнуло, грохнул взрыв, и сцена тут же заволоклась густым белым дымом.

На какую-то секунду все онемели, потом свалилась в обморок Эвелин Мортон, сидевшая в первом ряду, - полковник подхватил ее, когда она падала на пол. И тут профессор Эйзен пустил новую мелодию - "Люси Лонг"; дым стал развеиваться, на авансцену, смеясь и пританцовывая, выбежали один за другим "Эфиопы" - Тамбурист и Цимбалист, и Берли Джо (он раскланивался), и еще двое с гитарами. За ними вышел капитан Адам (тоже раскланиваясь), а потом и Сладкая Салли Старбек, и мисс Клара Маллой, расточающая воздушные поцелуи и лучистые взгляды. Публика хохотала, все старались перекричать друг друга. Мужья нежно обнимали жен, жены ласкали детей, все словно заново родились.

"Люси Лонг". Ах, эта "Люси Лонг"! Обещанный нам грандиозный-парад, как выяснилось, представлял собой всего лишь выполненный по добрым старым образцам прощальный проход, когда все они благодарят публику - тамбуристы, цимбалисты, гитаристы и те, с банджо. "Эфиопы" приплясывали, Что-то горланили, кувыркались, прыгали друг через друга. "Люси Лонг" отзвучала, тут же сменившись "Виргинией, милой Виргинией", и все быстрее носились по сцене "Эфиопы", пока под опускающийся занавес не начали один за другим грохаться на настил, как в припадке. Цимбалы тарахтели во всю мощь, артисты отвешивали низкие поклоны, Тамбурист с Цимбалистом свалились в оркестр, и под неистовые наши овации закрылся занавес "Оригинальной и Неподражаемой Плавучей Оперы".