Читать «Украденное лицо, Моя юность прошла в Кабуле» онлайн - страница 24

К несчастью, иногда ужас настигает нас и в стенах родного дома. Однажды, в начале зимы 1997 года, мы слышим с улицы истошный женский крик:

- Мой сын не виноват! Он не виноват!

Посмотрев в окно, я узнаю мать Аймаля, юноши из соседнего дома. Трое талибов бьют его прикладами своих автоматов, бьют жестоко, методично, стараясь попасть по ребрам.

Мы с Сорайей отскакиваем от окна в страхе, что нас заметят, но крики Аймаля разрывают нам душу.

Потом наступает тишина: талибы ушли, внизу, на улице, несчастная мать рыдает над безжизненным телом сына. Приехавшие врачи бессильны: час спустя Аймаль умер.

Дауд потом выяснил, что произошло. Аймаль пригласил друзей посмотреть фильм, несмотря на действовавший запрет. Талибы ворвались в квартиру, застигнув "на месте преступления" шестерых подростков, которым было по пятнадцать и семнадцать лет. Они разбили телевизор, видеомагнитофон, разорвали пленку и выволокли всех на улицу. Там они спросили, чья была кассета, и Аймаль признался. В наказание они потребовали, чтобы юноши надавали друг другу пощечин, а для афганца это ужасно унизительно. Одному из мучителей показалось, что Аймаль бьет недостаточно сильно, он подошел к нему и сказал:

- Я покажу тебя, как это делается! - и начал избивать его, сначала кулаками, потом прикладом. Мать Аймаля попыталась вмешаться, талиб дал ей пощечину, потом толкнул на ограду из колючей проволоки, и они все вместе продолжили линчевание.

Когда талибы входили в Кабул, семья Аймаля была в числе тех, кто кидал им под ноги цветы из окон. После случившейся трагедии мать погибшего юноши не перестает просить прощения у окружающих за свою ужасную ошибку. Она просто сошла с ума от горя. Никогда, даже в самом страшном сне, она не могла вообразить, что талибы хладнокровно убьют ее сына... Теперь она подбирает на улице камни и бросает их в проезжающие мимо машины. Ее много раз ловили и публично избивали, но она не успокаивается. Ей нечего терять.

* * *

В феврале 1997 года я во второй раз выхожу на улицу - вместе с Сорайей. Запретив женщинам работать, талибы пообещали еще несколько месяцев платить им жалованье. Дауд ведет нас к зданию компании "Ариана", расположенному в нескольких километрах от нашего дома. На улице очень холодно. Мы надели длинные черные платья поверх теплых свитеров и спортивных брюк. На ногах - черные носки и черные тапочки, чадра темно-орехового цвета плотно прилегает к голове... Придраться как будто не к чему...

Проспект очень изменился со времени моего последнего выхода из дома. Здания телевидения и авиакомпании стоят закрытые, мрачные. В нескольких метрах от подъездов талибы поставили бараки из листового железа: обычные контейнеры, в которых прорезали вход для женщин. Там их принимают поодиночке, проверяют документы и выдают деньги. Сбоку я замечаю небольшое отверстие, что-то вроде окошка. Пока мы стоим в очереди, я догадываюсь о его предназначении. Женщина входит внутрь, становится перед этой дырой, протягивает документы талибу, стоящему на улице. Он их проверяет и тем же манером отдает владелице вместе с пачкой афгани.