Читать «Мама! Не читай...» онлайн - страница 148

Интересно, почему даже новые бритвы у нас тупые? Страшно вспомнить, как я пилила вены: и на локтевом сгибе, и на запястьях. Я даже помню звук перепиливаемой кожи и чего-то там еще. Я пропилила глубокие раны с огромным трудом, но что-то сделала не так: кровь не хлынула. На обеих руках были глубокие порезы, из которых не шла кровь. Чертовщина какая-то! Тем временем, начал действовать феназепам. Голова моя постепенно отключалась, глаза закрывались, вода остывала... Мне стало холодно. В полусознательном состоянии я вылезла из ванной и буквально на четвереньках доползла до кровати, на которую взобралась и «отрубилась» начисто.

Такую вот, голую, свернувшуюся калачиком на кровати и спящую, меня и нашли муж с дочкой. Я очнулась от крика Шурика:

— Катя, что с тобой?

— Со мной? Что со мной? Не знаю... — пробормотала я. Он перевернул меня и с ужасом заорал:

— Что у тебя с руками?

— Ничего.

Потом он бегал по квартире, укрывал меня одеялами, мазал йодом и бинтовал мои жуткие порезы, из которых так и не пошла кровь. При этом он матерился и кричал:

— Сволочь! Какая же она сволочь! Всё-таки довела тебя! Я её убью! Я ей всё скажу!

В этом месте я начала булькать — это был смех.

— Ты — ей! Ты ей никогда ничего не скажешь. Ей никто никогда ничего не скажет. В штаны уделаешься, но не скажешь.

— Вот увидишь! — бушевал Шурик.

Несколько часов спустя я, уже немного придя в себя, твёрдо сказала мужу:

— Ты никому ничего не расскажешь. Я сделала глупость, но нельзя об этом говорить маме. Она может не пережить такой кошмар...

Боже, как я была наивна! Но Шурик слово сдержал. К счастью, Алиса не успела ничего понять и испугаться: муж не пустил её ко мне в комнату, сказав, что я заболела.

Алисина мама таки заболела. Кровь-то не пошла, а вот инфекцию я себе внесла нешуточную. На следующий день у меня поднялась температура, а через сутки пошли страшные нарывы по лицу и голове. Инфекция была где-то совсем рядом с моим дурным мозгом... Надо было что-то делать, потому что у меня распух лоб и что-то вздулось на затылке. Я позвонила Олечке и пролепетала:

— Знаешь, я порезалась сильно и вот такие у меня неприятности...

— Ой! Немедленно к врачу, ты что! — воскликнула подруга. — Это очень опасно!

Как я могла ей объяснить, что не могу пойти к врачу! Что мне нельзя к врачу! Что я резала вены, и это придётся объяснять!

— Нет, — промямлила я. — Ты мне сама скажи, что принимать, какое лекарство?

— Ну, ты даёшь! — Олечка была изумлена, видимо, она решила, что я либо рехнулась, либо законченная идиотка, и это не могло её не удивлять. Она сказала, какой антибиотик в этой ситуации может помочь, и я послала Шурика в аптеку. В общем, Олечка меня спасла, антибиотик помог. Но нарывы на лице у меня не проходили месяца два. И их подружка лечила мне по телефону, плохо понимая, что со мной происходит и почему я не пускаю её к себе, но всеми силами стремясь помочь, раз уж я ни за что не иду к врачу. Спасибо, милая моя Оля!