Читать «Дважды украденная смерть» онлайн - страница 44

— Эксперты пришли к выводу, что причиной пожара была все же папироса. Но человек, находившийся без сознания, не мог ее закурить.

— Но он мог прийти в себя после удара, закурить и снова впасть в беспамятство или просто уснуть. Он же не успел протрезветь.

— Вот с этим и предстоит разобраться.

Глава четвертая

ТЕЛЕФОН ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ

Прежде чем поехать опять в Даньшино, Евсеев еще раз полистал записи Васильева. Не исключена возможность, что какие-то из фамилий знакомы соседям, а кто-то из тех, кто в записях фигурирует, был участником трагически закончившейся попойки.

Люди, имеющие привычку делать долги, обычно ведут записи. Степан Степанович либо долгов не делал, либо их не записывал. Адреса и телефоны — по большей части клиентура. Это можно заключить по соответствующим пометкам. Но один телефон все же заинтересовал капитана. Из-за краткости данных абонента. Всего лишь одно слово: «Верунька». Амурное увлечение тут предположить трудно. Но кого можно назвать столь легковесно, по-свойски? Дочь? Родственницу?

Рука сама потянулась к аппарату. На том конце почти сразу сняли трубку и женский голос не очень приветливо сообщил:

— Магазин.

— Можно Веру?

— Как фамилия? У нас их две.

Евсеев положил трубку. Фамилию он, вероятно, будет знать завтра, когда вернется из Свердловска младший лейтенант Королев. Именно там проживала жена, точнее, вдова Васильева. Ее местонахождение установили через паспортный стол: Степанида Ильинична, уезжая к дочери, выписалась по всем правилам, а следовательно, указала и место, куда уезжала. Если Верунька родственница, она Васильевой известна. А Королев, надо думать, догадается переписать всех, кто имеет хоть малейшее отношение к покойному.

Сейчас же следует установить номер магазина. Это нетрудно сделать по телефонному справочнику.

После непродолжительных путешествий пальца по строчкам справочника в разделе «Магазины», Евсеев отыскал номер телефона, который только что набирал. Продовольственный магазин № 16 по улице Менделеева. Это кое-что.

Евсееву почему-то казалось, что человек, упомянутый в записной книжке в столь доверительной форме, непременно должен знать нечто такое, что неизвестно другим. Но спрашивать надо очень осторожно. Если Веруньке действительно известны какие-то детали, способные пролить свет на случившееся, то надо помнить: возможно ее участие, если не в самой трагедии, то в предшествовавших ей событиях. Иначе, зачем эта запись, судя по всему, не очень старая?

Всеволод Петрович еще раз внимательно, листик за листиком, пересмотрел записную книжку Васильева в потертых, ставших уже грязноватыми корочках. Нет, ничто не указывало на дополнительные данные о Веруньке. А фамилия нужна! Ведь не подойдешь, не спросишь: «Это вы здесь записаны?» Таким вопросом все можно испортить. Может, и знает что, да предпочтет умолчать.

«Ладно, — решил Всеволод Петрович, — дождусь Королева. Не сегодня завтра он должен быть. Если в добытых им сведениях ничего подходящего не окажется, придется осторожно выведать все о Веруньке у администрации магазина». А пока надо заняться поисками предмета, которым нанесен удар. Участковому уже дано указание, чтобы в дом никого не пускали, ничего там не трогали.