Читать «Ива» онлайн - страница 7

Великая тень вылилась с высот на землю. Тогда все, устрашенные зрелищем, пустились бежать, и скоро площадка перед бочкой опустела; пуста была и сама бочка, и Франгейт с отчаянием заглянул под нее.

V

Везде хлопали полотняные навесы, трещали замки – то закрывались лавки. Темно было уже, как перед сильной грозой.

Сердце Франгейта болело и горело теперь от страха, что исчез навсегда Бам-Гран, которого он принимал слепо. Как с нами, когда, после череды томительных глухих дней, полных всякого ожидания, случается что-либо, внезапно подхлестывая замершую жизнь счастливым ударом, и мы, наперелом двух настроений, делаемся горячи, легки, нервны и певучи, еще не входя в подробные разъяснения громкой случайности, – так Франгейт вышел в то мгновение из круга в прорыв, даже не подумав о том, но следуя лишь душевной повелительной жажде, в надежде столь странной, что и размышлять об этом было бы ему не под силу.

– Бам-Гран, – вскричал он, даже не прислушиваясь к своему голосу, как бывает не при неуверенности, а от полноты страданий, – Бам-Гран! Я брошу все деньги, только покажитесь мне.

– Бросай, – раздалось где-то так лукаво и тонко, как на пискливой ноте замирает скрипичная струна…

«Не мышь ли пискнула?» – подумал Франгейт. Однако он не колебался, подобно тонущему, срывающему с себя одежду, и, вывернув судорожно карман, мрачно разбросал все немногие свои монеты, топнув от нетерпения ногой. Тотчас взял его кто-то под руку. Рванувшись, он увидел цилиндр, под ним неукротимым синим огнем блестели насмешливые глаза.

VI

Пустынно было кругом.

– Я знаю, – начал Франгейт, – как скучно выслушивать чужие истории, но…

Собеседник перебил его, сказав:

– Рассказ должен быть интересен. Я должен быть заинтригован или растроган. Без этого у нас ничего не выйдет. Вот щель; войдем в нее, как два луча: зеленый и желтый; но страха не должно быть у тебя, я ведь Бам-Гран, Бам-Гран, я – большой звон. Слушай меня в сердце своем; я хочу играть, вечно шевелить пыль, – он топнул ногой и свистнул. – Маленький смерч для начала, крошечный, как хвостик козы, – затем будем говорить.

Тотчас две струйки ветра выползли из-под ног Франгейта и, крутя с пылью бумажку, темным винтом проплыли, на манер вальса, в неестественную тьму этого дня. Меж двумя лавками, на груде ящиков с соломой, Бам-Гран уселся, вытянув и скрестив ноги. Перемогая оцепенение и головокружение, Франгейт прислонился к стенке. Думая, что говорит громко, – так было сильно его волнение, – он тихо и быстро шептал; когда же очнулся, возле него никого не было, лишь два пальца, прямо против лица, торчали из щели деревянной стены лавки, помахивая черным стеклом.

– Против большой ивы, на косе у красного бакена, – зашептал некто сквозь стену, – не отнимая глаз от стекла, смотри на воду и вокруг; появится множество людей, не достигших цели. С ними разговор короткий: просто молчать. Но как только увидишь человека с важным и тихим лицом в старинном костюме, прикладывающего к сердцу пистолет, громко скажи ему: «Подожди, Рауссон, есть слово и для тебя». Тогда увидишь, как поступать. Есть часы разные, но нет лучше часа затмения. Оно началось, ступай.