Читать «Черный Ферзь» онлайн - страница 29

— О, да вы опытный крючкотвор! Что есть счастье? Что есть истина? Что есть, если кроме как человечины есть нечего? — Парсифаль зашелся смехом.

Сворден понял — сейчас он упадет. Тело все больше кренилось, как окончательно потерявшая равновесие башня, вокруг продолжал раскручиваться гигантский маховик, трюм поглотила мгла, и лишь фигура Парсифаля обретала жуткую четкость и гниющую плоть.

Кожа свисала струпьями, в почерневших разрезах, разрывах кишели черви, на пальцах не осталось ни клочка мяса — лишь голые размозженные кости. На голове зияла чудовищная рана от неряшливо снятого скальпа. Один глаз вытек, второй повис на тонкой ниточке сосудов полусдутым шариком, и из него сочилась слизь. Губы отрезаны, и лицо приобрело пробирающую до костей ухмылку.

— Могу поспорить на что угодно, но ОН, — Парсифаль сделал ударение, как будто Сворден знал о ком идет речь, — он сказал: «Боюсь, его не просто убили». И скорбно помолчал! Пару мгновений, не больше, — вполне достаточно для близкого друга.

Сворден с трудом заставил себя оторвать пальцы от висков и ухватиться за трубу, на которой восседал Парсифаль. Голова должна взорваться, понял Сворден. Вот сейчас сработает заряд, и кровавый фонтан окатит кошмарную тварь. С ног до головы. С головы до ног. Эти пакостные останки, склонные к философии… А что есть философия?

— Так вот, товарищ, — Парсифаль ткнул костяшкой в грудь Свордена, — величайшее счастье — умереть без мучений. Заснуть и не проснуться. Упасть и не подняться. Закрыть глаза и не открыть их. Вот так, — он щелкнул фалангами. — Как свет.

Парсифаль подвинулся еще ближе к Свордену, который вдруг понял, почему эти гниющие останки перемещаются так странно. Они находились повсюду. В каждой точке заполняемого гноищем трюма — миллионы теней давно исчезнувшего тела. Стоило на чем угодно сосредоточить взгляд, как пустота пучилась все тем же болтливым и злым гнильем, послушно выдавливая ловкими пальцами скульптура из слизистой мглы скальпированный череп, истерзанное тело, обглоданные пальцы. То, что именовало себя Парсифалем, паразитировало на внимании, выпадая на нем как роса.

— В человеке чересчур много жизни, — заявили останки, копаясь фалангами в отверстых ранах и выковыривая оттуда червей и многоножек. — Надо пробить в человеке огроменную дыру, чтобы жизнь быстрее схлынула. Это особое искусство! Искусство не уступающее лекарскому. Вас этому, увы, не учат. Мимикрия, социальная адаптация, интриганство, скрадывание. А вот здесь, — Парсифаль стиснул длинную многоножку зубами, — здесь упущение.

Сворден сделал еще шаг. Только бы эта тварь продолжала сосать его мозги и дальше. Урча от удовольствия и разглагольствуя. Где же она таится в спутанных кишках агонизирующего дасбута?

— Я представляю что он рассказал, хи-хи, — Парсифаль кашлянул, и черная жижа выплеснулась изо рта. — Как наяву вижу эту феерию! Ночь. По бетонному полю мечутся лучи прожектора. Автоматные очереди режут темноту. Вокруг передвижной платформы со странным яйцеобразным сооружением стоит плотная цепь солдат. И наш герой, затянутый в черный комбинезон, с телом друга через плечо пытается прорваться сквозь ураганный огонь! — Парсифаль подцепил висящее глазное яблоко и приставил его к глазнице, словно пытаясь разглядеть подробнее нарисованную им картину. — Лицо героя искажает сумасшедшая гримаса. Он движется невероятно быстро, а иногда вообще исчезает с тем, чтобы возникнуть в совсем неожиданном месте… Но все напрасно! Мертвое тело мешает ему. Тогда он принимает нелегкое решение — бросает труп под пули, а сам совершает невероятный прыжок, одним махом покрывая расстояние до платформы. Скупые слезы катятся по его щекам… Ну? Каково?