Читать «Кто такие «немцы», «литва», «половцы» и «русь» Средневековья» онлайн - страница 5
Ярослав Кеслер
Вот такие средневековые, неизвестно куда сгинувшие, «половцы». И как тут не вспомнить храброго Мстислава из «Слова о Полку Игореве», зарезавшем «половца» с русским именем Редедя перед «полками Касожскими», т. е. адыгейскими, т. е. черкесскими, т. е. казацкими.
Что же касается средневековых русских, то «русскими» (русью) назывались все земледельцы (они же крестьяне = христиане), скотоводы, ремесленники, монахи-старцы и конное (казачье) войско, живущее за городской чертой, а нынешнее слово «россиянин», не несущее националистического смысла — синоним старого значения слова «русский».
Богатые средневековые города нанимали охрану от руси, причем желательно из другого региона, без родственных связей с русью, т. е. негородским населением: варягов (которых сельские, т. е. русь, естественно, называли врагами), янычар = юнкеров, ляхов, хазар = гусар (т. е. венгров, т. е. немцев) и т. п. Этот обычай кое-где существует и по сей день, например, чечены — вайнахи, т. е. бывшая гвардия верховного правителя Ванаха (т. е. Иоанна), ныне по-гвардейски служат королю Иордании, как и их предки в XV в. — Ивану III.
Высказанные соображения позволяют иначе трактовать понятия «Галицкая Русь», «Новгородская Русь» и т. п., поскольку у каждого города были свои отношения с окружающей его Русью. Ведь и сегодня мы говорим: Москва — сердце России, но далеко не вся Россия. И сегодня Москва естественным образом является самым многонациональным городом России. Да и другие современные крупные города так же многонациональны, как и любой город на территории России в средневековье. А Русь — она всегда за 101-м километром… На ее просторах всегда хватало места всем ее жителям, не взирая на то, что написано или не написано у них в паспорте по поводу национальности.
Говоришь по-русски — значит русский… Эта калька с литовской поговорки про литовцев как нельзя лучше отражает суть национальной идеи, свободной от расизма, шовинизма, сепаратизма и религиозного фанатизма, порождаемых идеологией, политикой и политической историографией.
About