Читать «Али Бабай» онлайн - страница 7

Живем дальше. Судя по ощущениям, давно живем. Больше суток точно. Даже интересно, че дальше будет. Вот дотопал от БСМП до новостроек. Шел на крики. У одной машины возня кровавая затеялась. Двое давних жмуриков с пробитыми черепами. Загорали. Остальные рвали «теплого», что орал как самый настоящий потерпевший. А вокруг жмурики в очередь выстроились. Сукины дети. Раскидал мертвяков, троим дырок в головах добавил. Запарился ломиком махать. Самого ветром носит, а в драку. Злой я и жестокий. «Холодным» нету до меня дела, а я их бил, как слепых котят. Один лишь оскалился – лязгнул по руке зубьями. Да тут же в глаз ломиком и огреб. Не за мое мясо он так, а меня от добычи отгонял. Руки слабые, да еще и крови потерял изрядно. Все одно поздно помогать полез – подрали мужика в клочья. Бушлат, комбез камуфлированный – одно название осталось. Вроде и понятно, что они были, а не скажем костюм– тройка, а видок такой, что и не разберешь. Месиво из кровавых лоскутов и костяк в грязь втоптан.

Сходил до машины. Семерка драная, грязью заросшая багажник раззявила. Канистры там – «сиськи» пластиковые с желтизной переливчатой. Снял с ручника – утолкал подальше от свалки. Всех, что упокоились – стащил кучкой. Облил из канистры с бензином. Добавил масла.

Долго ходил– работал. Притомился. Да еще и сирены со всех сторон, крики из всех окон, стрельба, словно город «махновцы» брать затеяли. Трудно дышать от того и голова разболелась. А еще «эти» ходют и ходют. Без конца.

Собачки набежали «на огонек». Этим все равно, кого рвать. За ляжку прихватила одна. Двоих успокоил, а одна уковыляла догрызать костяк неподалеку. У машины подобрал топор на длинной ручке – мужик до последнего отмахивался. Из багажника пакет со жрачкой достал и в ближний подъезд двинул. Не из последних сил, а из последней усталой злобы. Чтобы отвязались гниды– мертвоходы. Достали – подойдет, сцука, клешнями своими кривыми потрогает, постоит– подумает и отвалит. Отбиваться силы не стало. Пакет с топором тащил уже по земле – бычки и гниль листвяную собирая…

Отогнал первую сытость, мать лени и сел листать блокнот докторишки покойного, что сигаретами меня снабдил. Вот же добрый человек. А почерк, как у всех медиков, неразборчивый – чтоб не понял никто, отчего больной ласты завернул – от болезни или от рецепта…

О чем поведал Али Бабаю блокнот доктора Петрова:

«Не успел пообщаться с детьми после смены, как меня вызвали обратно. Дежурная медсестра сквозь слезы говорила что– то о нетипичном поведении безнадежных больных и что самое нелепое – умерших. Пока ел, дети рассказали, как прошел день. Даничка проверил мою почту и распечатал последние письма, Маруся собрала поесть, ибо я предполагал, что одними сутками эта /х*йня – зачеркнуто/ напасть не закончится. Так оно и вышло.

Так я попал в филиал преисподней, что Господь разместил в Моей (с большой буквы, обведено) больнице. К нам поступали больные с укусами все чаще и чаще, и количество случаев нарастало в безумной прогрессии. Пока мы не захлебнулись. Самое страшное – никакое лечение не помогало. При легких укусах у человека остаются примерно сутки мучительной жизни. Если повреждены крупные сосуды, либо укусов много – от получаса до трех часов. Разная сопротивляемость организмов – это важно. Быть может это ключ, а может и тупик, я пытался вести записи, но когда, черт возьми, это было делать? Главное, ребята, да и девчата сообразили, как успокаивать /неразборчиво/ буйных, что необходима строгая изоляция и меры предосторожности. В первые двое суток мы работали. С перерывами на „восстания“ пациентов, визиты нарядов милиции с бестолковой стрельбой, шумные пикеты родственников под окнами. Наблюдал из окна, как в толпу пикетчиков кидались твари, что вырвались из изолятора… Потом стало все равно. У меня сдали нервы. /замазано целое предложение/ Я не буду писать, кто и как себя повел перед лицом этого ужаса, не хочу позорить некоторых коллег, скорее всего уже покойных… неважно. Глупо все.