Читать «Каменный фундамент» онлайн - страница 180

— Не бережет только себя, — задумчиво сказала Катюша. — Все занят, все занят… А теперь, — обратилась она ко мне, — про Зину рассказывайте.

Алексей ушел в другую комнату. «Как ни говори, а буду лишний», — сказал он. Но не вытерпел. К концу нашего разговора подошел и сказал:

— Тебе Катенька уже говорила — не отказывайся, возьми-ка у нас эту комнату. Чего мы с тобой врозь жить будем?..

Я обнял Алексея, обнял Катюшу.

Подошла Устинья Григорьевна с ворохом простынь и подушек.

— Постелю тебе на диване. Хочешь, сходи посмотри на ребят.

Деревянные полированные кровати, обе сделанные руками Алексея, стояли рядком. Мальчики спали. Один — на спинке, закинув за голову руки и почему-то строго наморщив брови, другой — младший Василек — на боку, подсунув кулачок под щеку и выбросив свободную руку поверх одеяла, точь-в-точь как любил спать сам Алексей.

— Вырастить бы их на большую пользу всем, — с надеждой сказала Устинья Григорьевна. — Ну, бог с ними, пусть спят. И тебе спокойной ночи.

Выходя из комнаты, я обратил внимание на большой сверток ватманской бумаги, стоявший за дверью в углу.

— Кто это чертежами у вас занимается? — спросил я Устинью Григорьевну и потянул сверток к себе.

— А это газеты Алексеевы, что ли, — ответила старушка. — Ему Петр Петрович прислал.

Я развернул сверток. В нем были заготовлены заголовки на добрый десяток газет. Вписать только номер и дату. Каждый заголовок оригинален и не похож на другой. Выполнены все они были с тем же мастерством, каким я любовался, рассматривая газету в красном уголке. Композиция рисунков на каждом листе была разная, и если что было общим — так это Катюша, лицо которой теперь я безошибочно узнавал, в какую бы одежду и головной убор ни рядил ее на рисунке художник.

— Чего ты смеешься? — спросила Устинья Григорьевна.

— Ничего, — сказал я.

На мягком диване я тотчас заснул. Последнее, что мне запомнилось перед сном, — это в смежной комнате праздничный стол, который был виден в распахнутую дверь, Катюша и Устинья Григорьевна, убирающие на столе посуду, и Алексей, стоящий посреди комнаты, твердо расставив ноги.

Не знаю, долго ли я спал и от чего проснулся. Я повернул голову и в просвете двери увидел тот же стол, но чистый, прибранный. За столом друг против друга сидели Алексей и Катя. Свет в комнате был выключен и падал на угол стола бледной полоской откуда-то со стороны, по-видимому из кухни. Алексей сидел спиной к свету, Катюша, серьезная, сосредоточенная, пристально смотрела на Алексея. Я никогда не видел у нее такого торжественного и в то же время глубоко озабоченного лица.

«Катя, о чем ты задумалась?» — хотелось крикнуть мне.

Но я расслышал их тихие голоса.

— Конечно, Леша, — говорила Катюша, — Иван Андреевич прав: не могу больше я так оставаться. Завтра обязательно напишу заявление.

— Правильно, Катенька, — подтвердил Алексей. — Давай теперь обсудим, кто тебе даст рекомендации. Иван Андреевич даст, Николай Павлович тоже даст, Кожевников, Лукин… Да любой из коммунистов на заводе даст; весь народ тебя знает…