Читать «Проруха» онлайн - страница 7

— Но ведь подобным образом гибнут не только законченные алкоголики. А вдруг он просто по какому–то случаю немного выпил и… Кстати, Олег хоть курил?

— Когда уезжала, вроде курил, — не очень уверенно ответила Ольга. — А в последнее время?.. Право, не знаю. Поэтому, собственно, к вам и обращаюсь, чтобы во всем разобрались. Беретесь?

— Возьмусь, — без колебаний согласился Прищепкин, почувствовав, как от голода заурчал желудок. — Только расскажите–ка что–нибудь о брате еще.

— А рассказывать особенно нечего, — со вздохом призналась Ольга. — Мы же не родные. Когда отчим и мама поженились, у Максима Васильевича был сын от первого брака, у мамы — я. Олегу было тогда двенадцать лет, а когда я уехала в Чад — четырнадцать.

Георгий Иванович обзвонил ребят и назначил первую по этому делу планерку. И сварил–таки пельменей, что делать. Магазинных, самых дешевых, с добавлением сои. Не теряя времени, без определенного плана действий поехал знакомиться с местом происшествия. Чтобы начать чувствовать себя внутри дела. Ведь для досконального осмотра еще необходимо было получить разрешение.

Нужный ему дом был совсем близко: на проспекте Скорины, в районе цирка. Добротный, наверное построенный сразу после войны пленными немцами. Потолки три тридцать, стеночки как положено. И место самое–самое: центр центра, парк Горького близко, набережная… Неслабо в нем двушка потянет. Марсель, если «маньки» заполучит, сможет до конца жизни в теньке прохлаждаться. Или половину страны скупить. «Где–то далеко, у озера Чад, изысканный бродит жираф», — неожиданно вспомнил он из Гумилева. (Вот видите, автор не обманывает: Прищепкин действительно любил чтение. Пусть не в такой степени, как покойный Олег Копчик, но все же.)

Приятное впечатление от дома изрядно портили зияющие чернотой два оконных провала на углу первого этажа. Рамы выгорели, и проемы были закрыты пленкой. Очевидно, квартира была набита бумагой, не исключено, что в ней хранились какие–нибудь горюче–смазочные материалы. Мебель так гореть не может, подумал детектив. Гарью провонялся весь подъезд, прокоптившийся изнутри, словно труба паровоза.

Прищепкин поднялся на лестничную площадку. Стало ясно, что огонь побушевал и здесь. Он сожрал дверь Ольгиной квартиры и вырвался наружу — полизать остальные двери на площадке. Вход в выгоревшую квартиру был загорожен листом фанеры и опечатан. «Может, зайти к соседям из девяносто пятой?» — подумал Георгий Иванович и позвонил. Тихо. Обзвонил остальные квартиры — откликнулась девяносто седьмая. Сначала залаял пес, затем ему открыла чинная старушка.

«Да тихий он совсем был, мужчина из девяносто четвертой, — охотно пошла на контакт с детективом Галина Петровна. — Лет десять прожила здесь и только на пятый, наверно, узнала, что Олегом зовут. Никогда даже звука из–за его дверей не слышно было. Чтобы приходил к нему кто–то — тоже никогда не видела. С некоторыми странностями был Олежка покойный, это верно, и вид имел отрешенный какой–то. А так ничего, вежливый, здоровался всегда. Но больше мне рассказать про него нечего». «Негусто», — заключил детектив.