Читать «Эти сумасшедшие Ломасни» онлайн - страница 3

- До свидания, сэр, до свидания! - пропел один из парнишек с подчеркнутым английским выговором, делая вид, что приподымает воображаемую шляпу. - Приходите, пожалуйста, будем рады!

- Заткнись, Фостер, а то получишь! - резко вскинулась Рита.

- Да, между прочим,, - проговорил Нед, оборачиваясь и протягивая ей номер журнала "Ювелир", который он вынул из кармана пиджака. - Может быть, вы захотите заглянуть в этот журнальчик? Он неплохой.

- С удовольствием, - ответила она, покривив душой, а он улыбнулся и снова дотронулся до фуражки. Потом с вежливым и даже почтительным видом приблизился к Фостеру. - Вы что-то мне сказали? - спросил он.

Фостер так опешил, будто на него вдруг набросился взвившийся на задние лапы котенок.

- Нет, нет, - ответил он и попятился.

- Ну хорошо, - почти промурлыкал Нед. - А то мне показалось, что вы напрашиваетесь на неприятности.

Рита была поражена.

- Видали? - сказала она, когда Нед отошел. Но почему-то ей было приятно, что Нед не слюнтяй. Слюнтяев она не любила.

2

Ломасни жили в маленьком доме с большим садом, спускавшимся с холма, откуда открывался прекрасный вид на реку и город.

Подрядчик Гарри Ломасни был маленького роста, он носил серые костюмы из твида и мягкие воротнички на несколько размеров больше, чем нужно. На его кирпично-красном лице отпечатались пагубные следы прожитых лет, голубые глазки смотрели остро, а жесткие рыжеватые усы загибались с одной стороны вверх, с другой вниз; рабочие говорили, что о его настроении можно догадаться по тому, какой ус он теребит - левый или правый. Его прозвали Гарри-Торопыга.

- Господи, - негодовал он, когда его жена родила первого ребенка, девять месяцев вынашивать такую козявку! Да если б я этим занялся, я управился бы в три недели!

Жена его была высокая, статная и очень набожная, но ее набожность не слишком ей мешала. Женщина, умевшая справляться с Торопыгой, могла справиться с чем угодно. Их старшую дочь Китти, веселую, звонкоголосую девушку, исключили из школы за то, что она писала мальчику неприличные письма. Она не сумела деказать монахиням, что переписывала эти письма из французского романа и понятия не имела, что они значат. Вторая - Нелли была поспокойнее сестры, она больше походила на мать; к тому же она не читала французских романов.

Рита отличалась от обеих сестер. Казалось, ей противна всякая нежность. У нее никогда не было ни любимого святого, ни любимой монахини, она говорила, что все это - слюнтяйство. По той же причине она никогда не заводила романов. Единственное, что отчасти смахивало на роман, была ее дружба с Недом Лоури, но, хотя Нед регулярно приходил к ним и каждую неделю водил Риту в кино, ее сестры затруднились бы сказать, бывало ли между ним и Ритой что-нибудь, чего не бывает между девушками-подругами. В ней чувствовалась какая-то неудовлетворенность, скрытность, какой-то надлом. Она улыбалась такой беззащитной, почти робкой улыбкой, будто считала, что все только и думают, как бы ее обидеть. Дома она была сдержанной, замкнутой, насмешливой. Она могла часами, не открывая рта, слушать разговоры матери и сестер и вдруг поставить их втупик ловко ввернутым неожиданным выпадом - насчет классической музыки, например, - а потом снова погружалась в мрачное молчание, будто лишь на секунду приоткрывала завесу над таившимися в ней глубинами, куда никого не желала допускать. Сестры ее выходили из себя, ведь они-то знали - никаких глубин нет, Рита просто ломается.