Читать «Счастлив как бог во Франции» онлайн - страница 89

— Честно говоря, я этого не делал. Не буду скрывать от вас, что я прошел через ту же тюрьму, что и Мила, всего через несколько дней после нее. И от этой тюрьмы у меня остались крайне неприятные воспоминания, поэтому мне никогда не приходила в голову мысль обратиться за помощью к тем, кто тогда был тюремщиком, чтобы получить сведения о женщине, в пытках которой они, возможно, участвовали, пусть даже пассивно.

— Действительно, Франция еще не прошла через очищение. Добавлю, что если бы такое очищение свершилось, то ваша страна сегодня была бы столь же безлюдной, какой была Оклахома, когда во время броска на запад туда пришли первые колонисты. Конечно, широкие массы населения ни в чем не виноваты. Примерно один процент приходится на участников Сопротивления, столько же было коллаборационистов, а остальные девяносто восемь процентов — это люди, оказавшиеся между голодом, отчаянием и стремлением найти тех, кто должен ответить за их несчастья. Это одна из наиболее серьезных проблем демократии — как определить виновность или невиновность народных масс. Но как можно обвинять их в пассивности, если известно, с какой легкостью они позволяют кому угодно манипулировать собой! Стоит только сказать, что вы защищаете их интересы, и они тут же становятся вашими сторонниками. Массы очень легко подкупить. Гораздо легче, чем отдельную личность. Что же касается вашего поиска, то я не вижу оснований для беспокойства. Мы найдем эту женщину. A priori, если она была арестована на юго-западе Франции за участие в Сопротивлении, что считалось, в соответствии с применявшейся немцами терминологией, участием в террористических актах, я думаю, что имеется большая вероятность, что ее отправили в Бухенвальд. И если она прошла при этом стандартную процедуру, обнаружить ее следы будет не сложно. Если же что-то в процедуре изменилось, скажем, поезд с арестантами был направлен в другое место назначения, то задача несколько усложнится. Уничтожение евреев и других «недочеловеков» немцами было поставлено на промышленную основу. Если вы разобрались, каким операциям подвергается автомобиль на сборочном конвейере, считайте, что вы овладели логикой геноцида.

Мой собеседник ненадолго замолчал. Опустив очки на кончик носа, он открыл глаза. Его взгляд стал жестким, очевидно, из-за многолетнего сосуществования с кошмаром. Потом он продолжал: