Читать «Сборник "Блок. Белый. Брюсов. Русские поэтессы"» онлайн - страница 455

Приподняв воротник у пальто,

И надвинув картуз на глаза,

Я бегу в неживые леса

И не гонится сзади никто.

У Валерия Брюсова часто „гонялись“ в стихах, и Мандро это нравилось. Очень любил „Землю“ Брюсова: там рисовалось прекрасно, как орден душителей постановляет гоняться по комнатам: петлю на шею накидывать».

После карикатуры на Брюсова следует клевета на Блока. На заседании «Эстетики» происходит следующий разговор:

— У Вибустиной было премило… Балк (Блок) вместо «пети жё» предложил всем мистерию…

— Ну?

— Вы — прозаик там с «ну». Ну, кололи булавкой Исай Исааковича Розмарина и кровь его пили, смешавши с бордо. Ну, ходили вокруг него, взявшись за руки!

— Дезинфицировали?

— Что?

— Булавку.

— Конечно… Фи донк!

Вот и все, что осталось в памяти коммуниста Белого от мистических зорь начала века.

В 1924 году в Госиздате выходит книга Белого «Одна из обителей царства теней»; в 1928 году— в издательстве «Федерация» появляется «Ветер с Кавказа. Впечатления». В 1929 году он издает свое исследование «Ритм как диалектика и Медный Всадник» (Изд. «Федерация»).

В последние годы жизни Белый возвращается к своим работам о ритме русского стиха. Со времени появления его замечательных статей о морфологии русского четырехстопного ямба (сборник «Символизм») возникла целая школа стиховедения. Исходя из «открытий» Белого, она подвергла суровой критике его «статистический метод». В конце двадцатых годов бывший символист чувствует себя одиноким, непризнанным, окруженным врагами. Его книга «Ритм, как диалектика» полна горьких жалоб и полемических выпадов. Он пишет: «До стиховедческих профессоров кабинеты Брюсова и В. Иванова были первыми стиховедческими студиями… Мой метод статистики, морфологического изучения костяков процвел— против меня; 17 лет меня бьют… можно сказать одной второй меня самого… Получился удивительный факт: Андрей Белый еще в 1910 году начал то, что развили другие, и— провалился в молчание: эти другие 18 лет под формой „критики“ нелепостей Белого брали у него его исходный пункт, а недалекий малый Белый где-то в молчании благодарил и кланялся». И исследование завершается «самооправданием».

«Борясь с теориями А. Белого, — пишет автор, — и уличая А. Белого в ошибках, проф. Жирмунский бьет не по Белому 1910–1927 гг., а по Белому 1906–1909 гг., по Белому, предоставленному самому себе плавать в море вопросов систематики, статистики и разрешения всех спорных случаев чтения, о которых в те годы не писалось и не „пелось“. Человеку, одним пальцем пишущему статьи по гносеологии, другим полемизирующему с „мистическим анархизмом“, третьим пишущему роман „Серебряный голубь“, четвертым — стихи и пятым — разрешающему до него неразрешенные случаи версификации, не грешно впасть в ту или иную ошибку».