Читать «Сборник "Блок. Белый. Брюсов. Русские поэтессы"» онлайн - страница 260

Нет, очнешься порой,

Взволнован, встревожен

Воспоминаньем смутным,

Предчувствием тайным…

Бесплодный жар вдохновения, ненужные мечты; не лучше ль, чтоб и новый день проходил, как всегда.

В сумасшествии тихом.

Два последних стихотворения цикла озаглавлены «Говорят черти», «Говорит смерть». Черти советуют писать греховные стихи, пить вино и целовать женщин, — ведь все равно наступит «сумасшедший час», когда поэт будет проклинать их в «исступленном покаянии»:

И станешь падать. Но толпою

Мы все, как ангелы чисты,

Тебя подхватим, чтоб пятою

О камень не преткнулся ты.

Страшно, когда тайная жизнь души лежит перед глазами, как механизм разобранных часов; когда знаешь, что грех неизбежно сменится покаянием, а покаяние новым грехом. Страшна эта мертвая закономерность в живом, необходимость в свободе. Для Блока это и есть Дьявольское «искушение в пустыне»; вот почему — евангельские слова:

…чтоб пятою

О камень не преткнулся ты.

К циклу «Жизнь моего приятеля» примыкает стихотворение: «Как растет тревога к ночи».

Пусть кругом холодно и темно, пусть мучит совесть:

Ах, не все ли мне равно!

Вновь сдружусь с кабацкой скрипкой,

Монотонной и певучей,

Вновь я буду пить вино.

К чему притворяться живым?

Все равно не хватит силы

Дотащиться до конца

С трезвой, лживою улыбкой,

За которой страх могилы,

Беспокойство мертвеца.

Когда наступила война 1914 года, Блок написал вещие слова:

В сердцах, восторженных когда-то,

Есть роковая пустота.

Тогда ему открылось: страшная пустыня, лежавшая в его душе в эти «испепеляющие года», не была его личной судьбой; это была судьба России. «Крашеным мертвецом» было не одно его сердце: весь старый мир корчился в муках агонии. Наступал страшный суд истории; голоса, слышимые поэтом-пророком, призывали к покаянию. Надвигались

Неслыханные перемены,

Невиданные мятежи.

В стихотворении: «Ну, что ж? Устало заломлены слабые руки», написанном за несколько месяцев до войны, поэт со спокойной уверенностью говорит о своем пророческом даре:

Ведь солнце положенный круг обойдя, закатилось.

Открой мои книги: там сказано все, что свершится.

Да, был я пророком, пока это сердце молилось.

И Блок прав: в его стихах предсказано все: и война, и революция, и будущее великое возрождение России.

В 1914 году заканчивается цикл «Чёрная кровь». Стихи, обращенные к женщине, «даже имя которой презренно», снова говорят о злой силе страсти. Это тяжелое наваждение— не человеческая любовь. Это — дьявольский сплав презрения, ненависти, жестокости, ужаса и сладострастия. Воля бессильна, борьба бесполезна: «Нет, опустил я напрасно глаза; Дышит, преследует, — близко гроза».

Не глядя, она глядит на него; по дрожащей руке пробегает трепет. И он знает:

Нет! Не смирит эту черную кровь

Даже — свиданье, даже — любовь!