Читать «Последний роман» онлайн - страница 258

Папа Второй в Печенге становится офицером береговой артиллерии, и с профессиональным интересом глядит на мрачные воды Ледовитого океана. Интересуется Молдавией. Быстрая война там заканчивается, и Папа Второй отмечает в записях все промахи и ошибки, допущенные артиллерией с обеих сторон, хотя какая там артиллерия, смех один. Боги войны. Дедушка Третий пишет ему письма, призывает бодриться и все такое, Папа Второй по сдержанному тону в том, что касается жены и детей, понимает — отношения не налаживаются. Черт с ними. Папа Второй бегает по утрам с отрядами морпехов, которые форсу ради выходят на утренние занятия в майках с черными — а не синими, как у десантников, — полосками. Качается в зале. Печенга в сравнении с Луостари просто центр мира, так что Папа Второй и в библиотеку записывается. Главное, дослужить. Всего год остался, думает Папа Второй, и к нему в гости приезжает Мама Вторая, супруги смущены, так долго друг друга не видели. Стирает, готовит. На съемной квартиры Папы Второго порядок, конечно, но без женщины все равно не то. Как там мальчишки? Малыш с братом собирают черешню в садах за районом Гренобля — французский побратим нашего Кишинева — потому что в Молдавии произошла очередная денежная реформа. И вместо старых купонов теперь новые. Каждое десятое ведро себе. Подрабатывают на дядю-кооператора, — работы все больше, оплата все меньше, — мечтают купить компьютер местного завода «Синтез». Успевают за месяц до закрытия, после которого завод делят, пилят и открывают в пустых помещениях огромные рынки. Стиральный порошок и тампоны — в бутике номер двести пятнадцать. С ума сходит вся Молдавия, все торгуют, продают, и весь Кишинев можно найти на толчке, вещевом рынке. Мама Вторая продает куртки-«аляски». За день уходит по двенадцать штук, заработки прекрасные, у всех, но не у нее — брат-кооператор обкрадывает, с негодованием видит Малыш. Мы же все одна семья. Любчики. Малыш, заслышав любые разговоры о семье и братстве, прикрывает рукой правый карман. Война закончилась очень быстро, так что он не успевает сбежать на фронт с другом, о чем благоразумно не рассказывает Дедушке Третьему. Того бы сразу удар хватил. Тетка переезжает в Москву, ей здесь делать нечего, Бабушка Третья не желает разменивать квартиру, а вместе жить дальше просто невозможно. Да и молдаване эти со своим самосознанием сраным… Дедушка Третий получает первый нокаут от Паркинсона. Папа, плачет дочь. Милый, хлопочет Бабушка Третья. Сверху планирует американский истребитель. Стрекочет пулемет. Янки скалится. Улыбаются подсолнухи. Стучит в окно Солнце. Вот и конец мне настал, силится сказать Дедушка Третий, но лишь приподымается на локте. Примчались внуки. Даже невестка пришла, честь оказала. Стоят в углу комнаты, смотрят настороженно. Мммм, мычит Дедушка Третий. Подходит младший, самый несносный, характер вконец испортился, это, видимо, гормональное. М-м-м-м, мычит Дедушка Третий и все три женщины в истерике, потому что не получается понять, что он имеет в виду, — да что же ты хочешь сказать, папа?! Заткнитесь все, спокойно говорит Малыш, усвоивший от отца и отца отца, что паника лечится грубостью. От неожиданности заткнулись. Мммм, говорит Дедушка Третий, и Малыш, наклонившись над ним, внимательно глядит в лицо деда своими глубокими карими глазами. Медленно кивает. Идет к окну, отставляет от него вазу с цветами, и распахивает, спрашивает, обернувшись — ну что, так лучше? Дедушка Третий довольный, молча откидывается. Теперь можно поспать.