Читать «Жиды города Питера, или Невеселые беседы при свечах» онлайн - страница 8
Аркадий и Борис Стругацкие
Кирсанов. Но позволь, в самом деле! Какой же я, к черту, богач?
Базарин. Да. Ты богач. С точки зрения тети Моти, которая получает семьдесят рублей пенсии, да еще трешку в месяц ей посылает дочка из Сызрани… с точки зрения этой тети Моти, ты – богач! У тебя пять тысяч на книжке, у тебя автомобиль, у тебя дача, у тебя трехкомнатная квартира, у тебя жена может не работать…
Кирсанов. Так у тебя, наверное, не пять тысяч, у тебя, может быть, двадцать тысяч на книжке… Я же знаю, что ты на вторую квартиру копишь…
Базарин. И я богач! И Александр Рувимович богач. Хотя у него «Жигулей» и нет пока…
Кирсанов. У меня «Жигули» второй год под брезентом стоят, резину не могу купить ни за какие деньги!..
Базарин. «Жигулей» у него пока нет, но он зато дочку отправил в Америку, и она ему оттуда подбрасывает… и не трешку в месяц, уж будьте уверены!
Пинский
Базарин. Этого тетя Мотя ничего не знает. И знать не хочет. Она одно знает: всю жизнь вкалывала как проклятая, а сейчас, старуха, по помойкам бутылки собирает.
Пинский. И виноват в этом, конечно, еврей Пинский.
Кирсанов. И богач Кирсанов.
Базарин. Да! Еврей Пинский и богач Кирсанов! Потому что никаких других объяснений у тети Моти нет!..
Пинский. Как это – нет! А куда же смотрит работник политпросвещения товарищ Базарин Олег Кузьмич?
Базарин
Пинский. А еврея, который в говенном котле всю смену лежит и заклепки хреном выколачивает, – такого еврея она не видела? Так пусть посмотрит!
Базарин. Представьте себе – такого еврея она не видела. Потому что, простите меня, Александр Рувимович, такой еврей и в самом деле большая редкость…
Кирсанов. Ну ладно, хватит вам, что вы опять сцепились… Не об этом же речь идет. Ей-богу, Олег Кузьмич, ну что ты, в самом деле… Ты что же хочешь мне сказать – сидит где-то какая-то тетя Мотя и сочиняет эти повестки?
Пинский. Не-ет, это не тетя Мотя сочиняет. Это сочиняет сытый, гладкий, вчерашний молодежный вожак, и «Жигули» у него есть, и квартира с телефоном, да только вот бездарный он, к сожалению, серый, как валенок, а потому – убежденный юдофоб… У нас же юдофобия спокон веков – бытовая болезнь вроде парши, ее в любой коммунальной кухне подхватить можно! У нас же этой пакостью каждый второй заражен, а теперь, когда гласность разразилась, вот они и заорали на весь мир о своей парше… Вы, Олег Кузьмич, всегда их, бедненьких, защищаете! Я вас понимаю, сами-то вы выше этого, сами вы все норовите с высоты пролетарского интернационализма проблему обозревать, поэтому у вас всегда и получается, что все кругом бедненькие… даже богатенькие… Мне иногда кажется, Олег Кузьмич, что вы мне просто простить не можете… Это ж надо же, ведь такой был образцово-показательный еврей-котельщик, рыло чумазое, каждое второе слово – мат, подлинное воплощение пролетарского интернационализма, – так нет же, в институты полез, изобретателем заделался, начлабом, дочку в консерваторию пристроил…