Читать «Борис Годунов (киносценарий)» онлайн - страница 22

Митька. С панночкой вчера из Кракова.

Мисаил. Хлопцем у нее, что ль?

Митька. Нет, пажом. Лыцарское звание шляхетское!

Мисаил. Ну, пошли тебе Бог. Кабы только у ксендзов не облатынили. Держи ухо восторо, сынок, крепко за веру стой!

Митька (лукаво ). А ты, отче, рясу-то скинул?

Мисаил. Скинул, батюшка, скинул, ох, согрешил окаянный! Ну, на Москву вернусь, отмою, и паки шмыг под шлык. Ряса, что кожа, – небось не сдерешь. Нам без ряски нельзя. Мне и Гришенька… тьфу! Великий государь наш, Димитрий Иванович, архиерейский клобук обещал, а то, гляди, и в патриархи выскочу. (Указывая на бывшего инока Григория, нынешнего царевича Димитрия, идущего в паре с дочерью князя Мнишек, Мариною).[25] Вишь, сколь-то наш как откалывает, пес его заешь! Ну, да и та, чертова девка, умеет плясать. Аж и меня разбирает – так бы и пустился в пляс! Это какой же по-ихнему будет?

Митька. Краковяк.

Мисаил. Лихо, лихо, жги! (Подплясывая и притоптывая):

Коль со щукой ходит рак,

Так и сяк, так и сяк,

Раскоряк – Краковяк!

(Вдруг остановившись). Чтой-то у меня как будто сзади треснуло? Глянь-ка, сынок, не на спине ли шов?

Митька. Нет, пониже.

Мисаил. Ну-у? И видать?

Митька. Видать.

Мисаил. Ох, искушенье! Говорил я шведу: «Узко-де шьешь, подлец, распорется». Митенька, батюшка, стань-ка сзади, притулись как-нибудь, епанечкой прикрой, а то срам, засмеют нехристи: «Вот, скажут, архиерей с дырой!»

Митька. Стать-то недолго, отец, да не все же стоять, как пришитому!

Мисаил. А мы пойдем, потихонечку, да и проберемся как-нибудь в девичью, там меня живо девки заштопают!

Митька с Мисаилом уходят. Музыка играет мазурку. Трое панов, глядя на танцующих, беседуют.

Пан Станислав (указывая на Марину с Димитрием). Нашей-то панночке вон как не терпится: крунку алмазную да горностаеву мантийку вздела, – поскорей бы в царицы московские!

Пан Иордан. А молодец-то пляшет недурно, вон каблуками как притоптывает, по-нашему, ясновельможному! Где научили так скоро?

Ян Замойский.[26] Пять лет не скоро, а где – у наших же святых отцов: доки не все Богу молиться, черту плясать!

Пан Станислав. Воля ваша, паны, а я все гляжу на него, да в толк не возьму, кто он такой? Шутка сказать, сам папа признал. Может и вправду царевич. Вон все говорят, вместо него другого младенца зарезали.

Ян Замойский. Кто говорит? Москали набрехали, а мы и уши развесили. Что за плавтова комедия, помилуйте, велено было царевича убить, а убили куренка!

Пан Станислав. Да этот-то, этот кто же? Оборотень, что ли, тень, туман с болота? Ну-ка, подойди, пощупай, – сквозь рука не пройдет. Кто же он такой?

Ян Замойский. А черт его знает! Беглый монах, хлоп Вишневецких,[27] жид некрещеный, аль сам бес во плоти. Лучше знают про то отцы-иезуиты, – их стряпня, их и спрашивай!

Пан Иордан. А я, панове, так полагаю, не в обиду будь сказано вашей милости. Кто он такой, нам горя мало. Сколько было примеров, что Бог возвышал и подлого звания людей: царь Саул[28] и царь Давид[29] тоже не белая кость. Так и этот, кто бы ни был, есть Божие орудие. Будет нам польза и слава не малая, как посадим его на московский престол: тут-то и запляшут москали под нашу дудку!