Читать «РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)» онлайн - страница 12

…Он умер в середине «ватного десятилетия». «Никому ничего не надо!» — это оттуда, из глухих семидесятых. О покойном авиаконструкторе еще раз вспомнили, когда в Арктике гибла наша атомная подлодка. В тот черный день базовые «ИЛы» безнадежно кружили над морем, разбрасывая спасательные плотики. Гидроавиация Северного флота не сделала ни одного вылета — шторм… Только одна машина в мире могла бы сесть на такую волну — ВВА-14, четырехдвигательная реактивная амфибия вертикального взлета конструкции Бартини. Прототип этой машины стоит без крыльев на поле Монинского авиамузея. Уникальный гидросамолет построили и начали испытывать при жизни конструктора. Смерть подрезала машине крылья — в самом прямом смысле! «Нет человека — нет проблемы».

На первый взгляд, конструкторская судьба Бартини — пример удивительного невезения. Словно злой рок встал на пути человека, которого академик О. К. Антонов назвал «непонятым гением советской авиации». В стране строили все, что могло мало-мальски летать. Жили впроголодь, но радовались беспосадочным перелетам. С миллионов плакатов суровая парашютистка вопрошала прохожих: «Что ты сделал для воздушного флота?» И при такой общенародной нужде в аэропланах — всего одно серийное «изделие» за полвека работы!

…Эйнштейн играл на скрипке. Максвелл и Чижевский писали стихи. Менделеев на досуге выделывал чемоданы. Ну и так далее… А теперь представим великого химика в стране, которой позарез нужны чемоданы. Более того, безопасность этой страны напрямую зависит от их количества и качества. Думаем, наукой Менделеев все равно занимался бы — но только как хобби!

В тридцатые годы Стране Советов требовались самолеты. А чтобы сталинские соколы летали «дальше всех, выше всех, быстрее всех», три сотни лучших конструкторов однажды собрали в такое место, где ничто человеческое им не мешало — в тюрьму. Так появились несколько отличных самолетов — Туполева, Петлякова, Томашевича, Бартини.

Пусть заклеймят нас бывшие узники бериевских «шараг», но — факт: единственную свою машину конструктор довел до серии именно в тюрьме. Убеждены — на свободе он бы ее не вымучил! Бартини делал «чемоданы». Всю жизнь. Его самолеты — ширпотреб блестящего интеллекта. Иначе просто невозможно объяснить то поразительное равнодушие, с которым Бартини относился к гибели своих замыслов.

Один из немногих друзей, знавших его еще до войны, вспоминал: «Постройка „Сталь-7“ продвигалась медленно. После ареста Бартини нас без конца таскали к следователю: срыв всех сроков — единственная правда из того, что „вешали“ на Роберта. И чекисты сильно на это давили. Что скрывать — были дни, недели и месяцы даже, когда Бартини необъяснимо охладевал к „семерке“. „Выпрягался“. Одно время пропадал у ракетчиков. Потом до одури что-то считал. Однажды ночью пришлось разыскивать его — срочно вызывали в наркомат. Нашел… в обсерватории! Я даже число запомнил — 19 июля. Сириус мне показал — эта звезда у древних египтян именно в тот день всходила, точнехонько к разливу Нила! Несколько раз, бывало, мы вместе шли пешком через центр — Роберт еле успевал раскланиваться со знакомыми: „писатель…“, „академик такой-то…“, „художник…“. Нет, фамилий сейчас не помню, но однажды возле ГУМа он поздоровался с красивой женщиной. Когда отошли подальше, Бартини сказал: „Жена начальника военной разведки“. Он знал много интересных вещей и мог поддержать разговор на любую тему. Спорить не любил. Да и невозможно с ним было спорить. В ту ночь, когда мы из обсерватории ехали, Бартини рассказывал про страну Сириат. Уже после смерти Роберта я полез в энциклопедию: нет такой! Сирия есть — а Сириата нет и не было. Странно… Помню только, что к звезде эта страна какое-то отношение имела…»