Читать «Литературная Газета 6472 ( № 29 2014)» онлайн - страница 59

Когда эти люди удалились, мы с сыном выбрались из ямы и увидели, что белый свет стал чёрным – и в буквальном, и в переносном смысле. Перед нами дымилась выжженная земля. От моего дома остались одни стены, которые по углам разошлись[?] А в большом саду не осталось ни травинки, ни былинки, ни пенька! Всё – чёрное! Наш дом был огорожен белым оцинкованным двухметровым забором, который от обстрела тоже стал весь чёрным и был истыкан в мелкую сеточку пулями.

Мы – скорее убегать. Открыли ворота и видим: вся наша улица Донецкая тоже стала чёрной, как пеплом присыпанной. И соседние дома тоже разрушены. А на дороге лежат два трупа: мужчина и женщина с оторванными руками. Мы побежали в центр города, в Свято-Воскресенский храм, который позже тоже был обстрелян, и сторожа нашего ещё там убило. Переждали там, а через некоторое время нас вывезли. Это был последний автобус из города, окружённого силовиками. Я знаю, что такие спасительные поездки организовывали коммунисты из Луганска. В Славянск приезжал автобус с лекарствами, водой, хлебом, а обратно в Луганск вывозил людей. Помню, после бомбёжки прямо на площади стоял стол, на одной стороне которого врачи делили для больных инсулин и другие необходимые лекарства, а на другой стороне записывали людей, уезжающих на автобусе.

У меня с собой были паспорт и ключи от дома, который разбомбили силы Нацгвардии Украины. Вот с этим я, пенсионерка, и осталась к концу жизни, хотя всю жизнь трудилась на Украину.

Сначала мы прибыли в Луганск, там провели две ночи, а затем уже ополченцы отправили нас дальше – в Россию.

Многие на свой страх и риск пытались выехать из Славянска самостоятельно, но так можно было и на мину напороться. Нацгвардия окружила город минами, и бои уже шли в пригородах. Международная трасса Харьков – Ростов разбита полностью, поэтому ехали мы окольными путями, среди воронок, кочек и мин. Автобусу чем-то пробило в пути бензобак. Думали, что недотянем до границы. Но ополченцы залепили пробитый бензобак хозяйственным мылом, и мы доехали кое-как.

Надежда

– Я тоже долго не могла решиться уехать из Славянска. Но страшно стало жить. Наши дети по звуку могут определить, когда самолёт бомбит с воздуха, а когда стреляет гранатомёт. И сейчас, когда мы уже почти месяц живём в тишине и покое, сын иногда кричит во сне.

Почему не уехали раньше? А куда ехать? У нас нет в России ни родственников, ни знакомых. В Славянске была и работа, и квартира, и друзья. В Киев, откуда на нас направили войска, я боялась ехать. Мы с детьми неделями ночевали в подвалах, а всё не хотели уезжать – оставлять близких.

Мы не доверяли, конечно, украинскому телевидению, но никто из нас не думал, что начнётся война. Надеялись, что после присяги президент Порошенко поведёт диалог о федерализации, как он обещал. А нас бомбят с воздуха! Для кого-то освобождают территорию?..

Да мы уже туда и не вернёмся. Я лично не вижу в Украине будущего ни для себя, ни для своих детей. Если против нас даже запрещённое оружие используют! Такое, когда бомба взрывается ещё в воздухе, и тысячи острых осколков летят в разные стороны, уничтожая всё, что по пути попадётся. Людям отрезает руки, ноги, головы. Крыши домов пробивает. У нас в Славянске во дворах домов – воронки от снарядов, осколки, гильзы.