Читать «Последний поклон» онлайн - страница 563

Вот и начал я помаленьку да полегоньку писать рассказы о своем детстве, о селе родном и его обитателях, о дедушке и бабушке, ни с какой стороны не годных в литературные герои той поры. Первоначально цикл рассказов и назывался "Страницы детства". И чудесный эпиграф Кайсына Кулиева со сладкой грустью предварял его: "Мир детства, с ним навечно расставанье, назад ни тропок нету, ни следа, тот мир далек, и лишь воспоминанья все чаще возвращают нас туда".

Рассказы писались легко, быстро, радуя сердце. С появлением рассказов "Конь с розовой гривой" и "Монах в новых штанах", я понял, что из всего этого может получиться книга. И она получилась. В 1968 году в Перми вышла книга под названием "Последний поклон". Я долго искал это название, а оно уже было в книге -- так называлась одна из глав. И однажды мой товарищ ткнул пальцем в это название.

Книгу ту оформлял покойный уже пермский художник Алексей Мотовилов. Больше года он работал, на каких-то цинковых пластинках гравюры резал, когда книгу печатали, художник ночевал в типографии, чтоб все было напечатано как надо. И все Пермское издательство старалось, и книга получилась как надо, в суперобложке, с цветным шрифтом.

Я это к тому, что везде, хоть на стройке, хоть в издательстве, нужны в работе самоотверженность и любовь, увы, куда-то во многих местах и на предприятиях наших подевавшиеся.

Говорят: "Хорошая весть на месте лежит, худая по земле бежит", да не всегда, к счастью, жизнь идет по пословице. Книга "Последний поклон", была замечена в столице, благосклонно встречена критикой. Пошла хвалебная почта, которую я, конечно же, читал с большим удовольствием и млел еще ненадорванным, горячим сердцем.

Но жизнь шла вперед, и я вместе с нею куда-то двигался, съездил, и не раз, в Сибирь, на родину, побывал на Енисее, на Оби. Урал, к той поре почти на голову разбитый, досконально изучил, из газеты и с радио ушел -- шибко они растревожили и поранили мою совесть. Не вдруг, не сразу, но понял я, что чего-то в "Поклоне" не договорил, "перекосил" книгу в сторону благодушия, и получилась она несколько умильной, хотя я к этому сознательно и не стремился, а все же жизнь пообтесал, острые углы пообпиливал, чтоб дорогие читатели, советские, прежде всего, за них штанами не цеплялись и коленки не ушибли. А ведь жизнь-то тридцатых годов не из одних веселых детских игрушек и затейливых игр состояла, в том числе и моя жизнь и жизнь близких мне людей.

Продолжались раздумья, воспоминанья, продолжалась во мне книга.

Уже живя в Вологде, я написал новые главы "Последнего поклона" и однажды издал книгу в Москве, состоящую из двух частей. Встретивший меня как-то мудрый горец и славный поэт Кайсын Кулиев спросил: "Что же эпиграф-то снял? -- и сам себе ответил, грустно покачивая головой: -- Понимаю. Книга переросла воспоминания детства".