Читать «Области тьмы» онлайн - страница 9

По дороге от стойки Вернон покосился на меня через плечо, что означало: Не напрягайся, друг, и следом: Ты уж позвони мне.

Ага, ага.

Я некоторое время сидел и размышлял над тем, что я не только давно уже не принимаю наркотики, но и не пью по вечерам. Но вот я сижу со стаканом — и на этом месте пришла официантка со вторым виски с лимонным соком.

Я прикончил первый и принялся за новый. Закурил очередную сигарету.

Проблема, мне кажется, была вот в чём: если уж я собирался пить днём, я бы предпочёл один из дюжины других баров, и сел бы за стойку, потрепался бы с парнем, усевшимся на соседнюю табуретку. Мы с Верноном выбрали это заведение потому, что оно было близко, но на этом его достоинства и заканчивались. Вдобавок начали потихоньку стекаться люди, надо думать, из близлежащих офисов, и тут уже стало шумно и оживлённо. Пять человек заняли соседний столик, и я слышал, как кто-то заказывает «Ледяные Слёзы Лонг-Айленда». Не поймите меня неправильно, я не сомневаюсь, что «Ледяные Слёзы Лонг-Айленда» хорошо снимают стресс от работы, но при этом они ещё наповал сносят башню, и я совсем не хотел оказаться под рукой, когда эта жуткая смесь джина, водки, рома и текилы начнёт вставлять. «Макси» был баром совсем не в моём вкусе, простым и незамысловатым, и я решил допивать побыстрее и валить отсюда.

К тому же мне ещё надо было делать работу. Тысячи изображений ждали, чтобы я их изучил, упорядочил, переупорядочил, проанализировал и деконструировал. И какие дела меня держат в баре на Шестой-авеню? Никаких. Я должен был сидеть дома, за столом, потихоньку зарываться в «Лето Любви» и лабиринты микросхем. Мне надо бы изучать журнальные статьи из «Saturday Evening Post», «Rolling Stone» и «Wired», и ксерокопии материалов, разложенные на полу и всех прочих доступных поверхностях в квартире. Мне бы сгорбиться перед компьютерным экраном, в лучах синего света, и медленно, постепенно двигать вперёд свою книгу.

Но я сидел здесь, и несмотря на благие намерения, я так и не сделал ни шагу к выходу. Вместо этого, поддавшись таинственному сиянию виски, и позволив ему победить моё желание уйти, я вернулся к размышлениям о бывшей жене, Мелиссе. Она живёт, значит, на севере штата с двумя детьми, и занимается… Чем? Чем-то. Вернон сам не знал. Как это вообще так? Как он может не знать? Я имею в виду, это естественно, что я не стал постоянным сотрудником «New Уогкег» или «Vanity Fair», и что я не интернет-гуру, и не венчурный инвестор, но что Мелисса осталась никем — это уже противоестественно.

Чем больше я об этом думал, тем более странным это всё казалось. Что до меня, я могу легко проследить все шаги через годы, через все выверты и повороты, все зверские ощущения, и увидеть прямую, правдоподобную связь между относительно стабильным Эдди Спинолой, сидящим в баре, с контрактом на книгу для «Керр-энд-Декстер» и медицинской страховкой, и, скажем, более ранним, вертлявым Эдди, с дикого похмелья блюющим на стол начальника во время презентации, или роющимся в ящике с бельём подружки в поисках заначки. Но одомашненная Мелисса, которую описал Вернон, она такой связи была лишена… или связь эта была нарушена, или… или я чего-то не понимаю.