Читать «Социалистический реализм» онлайн - страница 20

Лейтенант наскоро пролистал врученное. Скверные фотокопии непонятно чего. Еще и напечатано все по-украински. С апострофами и прочими буквами, перекочевавшими чуть ли не из церковно-славянского. Написанное Огурцов понимал, не все конечно, но большую часть. На курсы, в далеком тридцать втором, ходил ведь исправно, кое-что в голове засело до сих пор. Язык не удивлял. Удивляли печати с трезубцами. 'Националисты украинские?' – мелькнула шальная мысль. Впрочем, почему шальная? Действительно, многое подходит под эту версию. Что старый, так может прав сержант, и враг матерый. С Петлюрой еще начинал, к примеру, или с батькой Махно. Ну, а документы в корень негодные, так это в качестве опознавательного знака. 'Рабочие', такие, что проверку пройдут, должен был связник принести, а его сержант спугнул. Прошерстить что ли местных? Надо на заметку взять данный вопрос и не забыть 'соседей' поставить в известность. 'Петлюровцы' как раз по их профилю. Правда, к чему такая экзотика? И такой приметный катер? Лейтенант достал из кармана финку и царапнул по борту. Осталась глубокая царапина серебристого цвета. Действительно, кольчугалюминий… Интереснее все получается, и интереснее. Еще и мешки с рыбой. Зачем столько? Если хотел рыбаком прикинуться, и одного хватило бы. Интереса ради, лейтенант полоснул ножом по натянувшемуся боку мешка из какого-то странного материала. Мешок с радостным треском лопнул и на лейтенанта уставилась рыбья голова. Нет, скорее морда, если даже не мордища…

– Товарищ лейтенант, а мне тут как? – забеспокоился сержант. Еще бы не забеспокоится. Все содержимое катера чуть ли не под метелку выметенное, загрузили в грузовики. Лейтенантскую полуторку, и второй 'газик', взятый в Управлении порта 'напрокат'. – Вы уедете, а мне чего? Сидеть, катер сторожить?

– Ну да, – сделал вид, что не понял вопроса, Огурцов. – Тебе, товарищ сержант, приказываю сидеть и сторожить катер. Курить, так уж и быть, на посту разрешаю, – заметив, как сереет лицом сержант, со смехом добавил. – Я на судоремонтный отзвонился, обещали после обеда буксир подогнать. Как заберут – в отдел зайдешь. Рапорта писать будем.

– Так точно, товарищ лейтенант…

Восточная Пруссия – Польша.

Ганс Нойнер, унтерштурмфюрер СС, дивизия 'Мертвая голова'

Утром двадцать второго унтерштурмфюрера Ганса Нойнера волновали огромные проблемы, в количестве двух штук. Первая заключалась в том, что его командир, гауптштурмфюрер Фриц Кнохляйн, вместе с командиром батальона, с утра пораньше, сразу после зачтения приказа о войне против СССР, убыл в штаб полка, оставив его старшим по роте. Вторая логически вытекала из первой – оставшись во главе своего подразделения в гордом одиночестве, Ганс должен был руководить ротой. Конечно, дивизия находилась в резерве, и особых проблем не ожидалось, но унтерштурмфюрера томило некоторое нехорошее предчувствие. Почти как во Франции перед приказом о расстреле англичан. И как всегда, не обмануло. Не успел командир роты вернуться, как Ганса вызывали к подъехавшей машине, из которой вышел ни кто иной, как начальник штаба дивизии – штандартенфюрер Хайнц Ламмердинг, а незапланированное присутствие начальства, как известно, в подавляющем большинстве случаев, является предвестником неприятных известий. Вдобавок на лице начальника штаба было нарисовано такое неудовольствие, что сердце Ганса екнуло. Вскинув руку в приветствии, Нойнер бодро отрапортовал о том, что за истекшее время в роте никаких происшествий не произошло, личный состав отдыхает. Ламмердинг, выслушав стандартную скороговорку рапорта, спокойно кивнул, словно сдерживая свое плохое настроение, и уточнил, где находится командир роты. Узнав, что в штабе полка, он слегка поморщился, после чего приказал поднять роту по тревоге, погрузить в автомобили стоящей неподалеку колонны, и вместе со взводом штурмовых орудий выдвинуться назад к Инстербургу и далее на Ангербург.