Читать «Пари Прометея» онлайн - страница 5

Кучерявый отвернулся и совсем собрался уходить, но обернулся и добавил:

— О том, что у тебя есть сила, узнаешь по характерной дрожи в спине и холоду в нижней части живота. Вылечить сможешь, только целенаправленно пожелав помочь конкретному человеку и прикоснувшись к нему рукой. Или любой другой частью тела. Ну, давай, действуй!

Тип скрылся в тумане, а Егорыч подскочил на кровати, очумело озираясь по сторонам. Он готов был поклясться, что не спал, но и явью это назвать нельзя. В голове опять заухал тяжелый молот, стуча по вискам и затылку. Старик потёр занемевшую ногу, встал, хромая подошел к окну и отдернул занавеску. Во дворе в песочнице играли и шумели дети, а с верхнего пятого этажа что-то громко кричала своему внуку баба Лиза. Егорыч погрозил ей кулаком и прокричал, предлагая заткнуться… Сверху к крикам бабы Лизы прибавились ещё и возмущенные вопли её соседки Натальи Матвеевны. Егорыч в сердцах плюнул и захлопнул окно.

*****

— Должен сказать Прометей, выбор ты сделал не лучший! — титану в голосе Дэйва почудился оттенок сожаления. — А то ведь получается, что мою дипломную работу могут счесть тщательно отрежиссированной. Это, знаете ли, чревато попаданием не в корифеи, а скорее наоборот. Надо было тебе брать того попа, все ж, божий человек… Ну да ладно, давай смотреть…

*****

Егорыч сидел на лавочке и размышлял о своём видении. Вроде как сон и не сон одновременно. Говорят же "допился до зелёных чёртиков", вот, наверное, и у него было что-то подобное. А может и впрямь он уже готовится "концы отдать", как сказал тот со свиным носом? Надо бы прекратить глотать дешёвое, отдающее резиной, вино и дрянную водку, Егорыч и сам это понимал, но прекратить это не мог — кроме пьяных воспоминаний у него уже ничего не осталось.

Все четыре года войны Петр Егорович Фролов прошёл от Москвы до Берлина разведчиком на передовой. И за эти годы приучился пить водку, самогонку и неразведённый спирт, а ведь ему к концу войны едва стукнуло двадцать пять. Егорыч вздрогнул, как всегда при воспоминаниях о войне. Молодое пополнение прибывшее на линию фронта практически всё полегло в первом же бою. Взятие Днепра, земли не было видно, потому что шли по трупам своих. Из роты Фролова выжил он один, и его тогда даже не ранило. После боя нашли цистерну со спиртом, которую вовремя не доставили для раздачи фронтовых "ста грамм", и вместе с остальными выжившими в днепровской мясорубке, Егорыч упал насмерть-пьяный прямо около этой цистерны. Пропаганда голосила: "Немецко-фашистские захватчики бегут уже при виде наших доблестных войск!". Да, немецкие союзники, румыны, сдавались толпами, а вот элитные эсесовские части дрались до последнего. Кто видел поле боя между эсесовцами и штрафниками, официальным сообщениям больше не верил. Берлин. Гитлеровцы поставили под ружьё всех, кто мог держать оружие. Взвод Егорыча не мог пройти по улице, как было велено командованием, так как из подвала разрушенного дома по всему, что двигалось, долбил крупнокалиберный пулемёт. Рядовой Фролов через развалины соседнего трехэтажного дома обошёл пулеметную точку, ворвался внутрь и всадил длинную очередь в спины двух немцев. Один сразу уткнулся лицом в землю, а второй… Егорыч на всю жизнь запомнил огромные глаза, худую шею и струйку крови, стекавшую с губ тринадцатилетнего мальчишки, который сползал по стене, оставляя на ней клочки одежды и мяса. "Это ж война, не мы его, так он бы нас…" сказал ему вечером лейтенант, разливая по стаканам спирт. Война давно закончилась, но взгляд невидящих глаз этого парнишки преследовал Фролова всю жизнь.