Читать «Учение о Логосе в его истории» онлайн - страница 39

–  63  –

казуистике. Важен и общий смысл этой морали – проповедь универсального, разумного закона – проповедь Слова, живущего в нас и правящего миром.

Немудрено, что христианские апологеты примыкают к этой проповеди, усвоивают себе не только ее форму, но и самое ее содержание. Согласно их учению, христианство развивает то «врожденное всему человеческому роду семя Слова», о котором говорит Иустин; и если все, жившие сообразно Слову, были христианами до Христа, то сам Христос был полным воплощением божественного Слова^[37]. Логос есть универсальный принцип нравственного и физического мира. В области нравственной он есть не только Промысл о человеке, но и то начало, которое извнутри воспитывает, просвещает как весь человеческий род, так и отдельного человека, – «всякого человека, грядущего в мир». Так учил Иустин, так учил Климент Александрийский и многие другие апологеты: Логос есть истинный педагог человечества и человека. В этом они сходятся со стоиками, показывая греко–римскому обществу, что христианство заключает в себе высшее обоснование его просветительной философии. Прекрасной иллюстрацией такого положения служит нам «Педагог» Климента Александрийского: этот трактат представляет собою на три четверти пространный эксцерпт из диатрибы стоика Музония Руфа, местами интерполированный священными текстами^[38]. В литературных нравах этой эпохи компиляторов, эпитоматоров и фальсификаторов такой прием не представлял ничего необычного, и профессиональные риторы и литераторы постоянно черпали из общего капитала современной и древней словесности. Первым христианским литераторам, как Климент, предстояла трудная задача – создать литературу, которая могла бы соперничать с литературой языческой, и в преследовании этой цели работа их принимала нередко экстенсивный характер: наряду с самостоятельными трудами им приходилось компилировать, перерабатывать,

–  64  –

переделывать те произведения языческой литературы, которые являлись для них особенно полезными. Из стоиков не один Музоний попал в христианские трактаты и хрестоматии. Трактат Цицерона de officiis, представляющий собою компиляцию из трактата стоика Посидония, был в свою очередь компилирован и переработан св. Амвросием в его сочинении de officiis ministrorum^[39] {5}. Сенека, которого Тертуллиан называет часто «нашим» (saepe noster), которогоЛактанций постоянно цитирует и прославляет, заносится блаж. Иеронимом в его каталог христианских писателей^[40]. «Энхиридион» Эпиктета послужил материалом для нескольких христианских парафраз^[41].

Ранние апологеты христианства нашли у стоиков разработанную нравственную казуистику, популярную теодицею и популярную, иногда возвышенную мораль, основанную на проповеди универсального разумного закона – Логоса. Они нашли у них выработанную литературную форму проповеди, катехетики, парэнетики – короче, всей нравственно назидательной словесности. Понятно, они учились философии не у одних стоиков. Но в их эпоху, как уже сказано, и все другие школы в значительной степени испытали на себе влияние стоицизма. Между богословскою концепцией стоиков и апологетов лежит все различие, отделяющее рационалистический монизм