Читать «Улица Красных Роз» онлайн - страница 14

От этой мысли Галея разобрала злость на самого себя. Он резко толкнул дверь.

- Это вы, Жермен?

Голос принадлежал Тронковскому. Он сидел спиной к двери, обхватив руками голову. На длинном узком столе хаотично разбросанные бумаги. На полу кучка пепла, она еще алела, там что-то дотлевало и дымилось. Пахло гарью.

- Это я, месье Тронковский, - ответил Галей, окинув взглядом довольно просторное помещение. Над столом, на стене, виднелись мраморные панели с несколькими рядами электрорубильников. Толстый многожильный кабель извивался змеей и исчезал под паркетом. Приземистые, тяжелые кубы-шкафы в рост человека, сваренные из металла, жались твердыми боками один к другому. На их стенках вздувались рубцы от автогена, точно шрамы, и от этого громадные сейфы имели зловещий вид. На некоторых вспучилась, обгорела зеленая краска, словно по металлическим тумбам кто-то прошелся сильным огнем.

Подняв бледное лицо, Тронковский сердито спросил:

- Вы пришли меня уговаривать?

- Где Кадиус? - прервал его Галей.

Поляк равнодушно пожал плечами.

Обойдя кучку пепла, Галей присел на угол стола. "А ведь ему нет еще и тридцати", - подумал он и наклонился к Тронковскому.

- С какой стати, Ян, вы изображаете подмастерье Кадиуса? Трокады ваше открытие. Вы один совершили его. При чем тут Кадиус?

Щеки Тронковского медленно зарделись, в глазах вспыхнуло изумление, он смотрел на Галея с выражением человека, которому предстояло решить сложный ребус. Так просидели они несколько минут, изучая друг друга. Наконец на губах поляка заиграла едва заметная улыбка.

- Похоже, профессор не ошибся. Наверное, вы в самом деле учились в нашем технологическом... Если вы обо всем догадались, то к чему вопросы? Тронковский повел рукой вокруг. - Это его дом, его лаборатория, тут все необходимое для работы. А у меня, кроме мозга, ничего нет... Вот вам и ответ на ваше "с какой стати?".

- Понятно. Вы начинали еще там, в институте?

- Да, Кадиус читал у нас курс теоретической физики. Нет, нет, бездарью его не назовешь, у него острое аналитическое мышление, он необыкновенно жаден до новых идей, с ним чувствуешь себя уверенно. Когда я изложил ему свои первоначальные робкие соображения, которые уже начинали выстраиваться в определенный ряд, когда начал вести расчеты, когда поделился с ним своей гипотезой... о, профессор среагировал мгновенно! Придав моим расчетам строгую форму, он тут же выступил с научным сообщением. Его имя замелькало в специальных вестниках, о нем заговорили ученые. Для меня, тогда еще студента, авторитет профессора Кадиуса был импульсом, придававшим силы. Я трудился по восемнадцать часов в сутки и не знал усталости. Передо мной открывалась такая бездна нового, такие окна в необыкновенное, что просто не было времени замечать, с каким тонким умением Кадиус прирастает к моей работе, вживается в мои мысли и одновременно создает себе ореол глубокомысленного первооткрывателя, который щедро и бескорыстно делит свой опыт и знания с любимым и в общем-то небесталанным учеником... Сейчас даже не верится, с какой удивительной быстротой продвигалась работа. Когда я перешел к экспериментам, результаты ошеломили нас обоих. Кадиус запретил мне разглашать полученные данные, все исчезало в его стальном сейфе. Работа продолжалась в атмосфере строгой секретности. И вдруг - война. Гитлеровцы ворвались в Польшу. Я намеревался отправиться на родину, в Варшаву, однако Кадиус убедил меня остаться здесь. Мы с ним покинули лабораторию института и переселились сюда, на виллу. Здесь я увидел это оборудование. Не знаю, когда он успел смонтировать его, но такого мощного комплекса не было и в технологическом... Вот вам вся правда. А теперь идите. И советую не задерживаться в этом доме, если дорожите жизнью. Тут вам уже делать нечего...