Читать «Черный занавес» онлайн - страница 39

В почтовом ящике, обозначенном цифрой «35», находилось письмо, адресованное в эту квартиру неким Тумалевичам. Тумалевичи действительно жили в тридцать пятой квартире, но находились сейчас в отпуске, в Средней Азии. Текст письма, его прочитал Мерлин в номере, был самым безобидным. Но при расшифровке Сергей Сергеевич узнал из него следующее:

«Товар не готов. Выходите на связь через сорок восемь часов. Время и место те же. Желательно ваше отсутствие на этот срок. Кулик».

«Корреспонденту» Малахову ничего другого не оставалось, как выехать в село Крутиху.

ВТОРОЙ КОНЕЦ КЛУБКА

Его взяли прямо в цехе. Саботаж на промышленном предприятии по гитлеровским законам военного времени предполагал смертную казнь. Но рабочих рук, квалифицированных специалистов не хватало. Он успел им стать за два с лишним года работы фрезеровщиком. Поэтому и отделался Семен Дынец заключением в концентрационный лагерь. Случилось это в канун Нового, сорок пятого года.

В Германию Семен попал летом сорок второго. Жил он до войны в небольшом украинском городе Белая Церковь. Закончил там семь классов и поступил учиться в одно из киевских фабрично-заводских училищ. Но учиться парнишке не пришлось. Киев захватили фашисты. Вернулся Семен в Белую Церковь, к родителям. Пробавлялся случайными заработками, чтобы помочь бедствующей семье — кроме него было еще пятеро детей, все мал мала меньше. Постепенно сумел установить связь с местным подпольем, выполнял кое-какие несложные задания: к парню пока присматривались. Впрочем, в ту пору сложные и несложные поручения подполья определялись одной ценой — собственной жизнью.

Однажды, находясь в Киеве, попал Семен в облаву и угодил в число восточных рабочих, угоняемых гитлеровцами в Германию. Нашли у Семена справку о том, что он ученик ФЗУ, и это решило его судьбу: определено было шестнадцатилетнему парню работать на военном заводе. Здесь его тоже заметили подпольщики. Хорошо законспирированный комитет планомерно проводил акции саботажа на предприятии. Дважды подвергалась организация разгрому, гестапо не дремало, внедряло людей повсюду, но ядро уцелело, и вредительство продолжалось.

Волна третьего разгрома зацепила и Семена. Попал Дынец в концлагерь. «Прелести» этого «лагеря смерти» вкушать ему довелось более трех месяцев. В апреле сорок пятого, смяв проволочное заграждение, на аппельплац выкатились мордатые американские танки.

Надо ли говорить о радости узников! Счастливый Семен Дынец видел себя уже на улицах Белой Церкви в окружении отца с матерью, братьев и сестер, которые снились ему все эти годы… Но радовался Семен преждевременно. Всех освобожденных американцы поместили в другой лагерь — для перемещенных лиц. Конечно, это был не гитлеровский концлагерь, но попасть отсюда на родину было невозможно. К бывшим узникам, требующим встречи с советской оккупационной администрацией, зачастили подозрительные личности. Они рассказывали о репрессиях, которым подвергаются побывавшие у немцев советские люди, приводили доказательства, демонстрировали фальшивки, сфабрикованные специальными службами вчерашних союзников.