Читать «Месть лорда Сэннокса» онлайн - страница 4
Артур Конан Дойл
— Не забывайте, сударь, что у меня назначена встреча, — напомнил хирург, начиная раздражаться. — Прошу вас, сообщите только необходимые подробности.
— Это необходимая подробность, вы увидите. Сегодня моя жена упала в обморок в комнате, где я держу товары, и порезала себе нижнюю губу этим проклятым альмохадесским кинжалом.
— Понятно, — сказал Дуглас Стоун, вставая. — И вы хотите, чтобы я перевязал рану?
— Нет, нет, дело хуже.
— Что же тогда?
— Эти кинжалы отравлены.
— Отравлены?!
— Да, и ни один человек, будь то на Востоке или на Западе, не может теперь сказать, какой это яд и есть ли противоядие. Но все, что известно об этих кинжалах, известно и мне, потому что мой отец был тоже торговцем древностями, и нам приходилось иметь много дел с этим отравленным оружием.
— Каковы симптомы отравления?
— Глубокий сон и смерть через тридцать часов.
— Вы сказали, что противоядия нет. За что же платите вы мне этот большой гонорар?
— Лекарства ее не спасут, но может спасти нож.
— Как?
— Яд всасывается медленно. Он несколько часов остается в ране.
— Значит, ее можно промыть и очистить от яда?
— Нет, как и при укусе змеи. Яд слишком коварен и смертоносен.
— Тогда — иссечение раны?
— Да, только это. Если рана на пальце, отрежь палец, так всегда говорил мой отец. Но у нее-то рана на губе, вы подумайте только, и ведь это моя жена. Ужасно!
Но близкое знакомство с подобными жестокими фактами может притупить у человека остроту сочувствия. Для Дугласа Стоуна это уже был просто интересный хирургический случай, и он решительно отметал как несущественные слабые возражения мужа.
— Или это, или ничего, — резко сказал он. — Лучше потерять губу, чем жизнь.
— Да, вы, конечно, правы. Ну что ж, это судьба, и с ней надо смириться. Я взял кэб, и вы поедете вместе со мной и сделаете, что надо.
Дуглас Стоун достал из ящика стола футляр с хирургическими ножами и сунул его в карман вместе с бинтом и корпией для повязки. Если он хочет повидаться с леди Сэннокс, нужно действовать без промедления.
— Я готов, — сказал он, надевая пальто. — Не хотите выпить бокал вина, прежде чем выйти на холод?
Посетитель отпрянул, протестующе подняв руку.
— Вы забыли, что я мусульманин и правоверный последователь пророка! — воскликнул он. — Но скажите, что в том зеленом флаконе, который вы положили к себе в карман?
— Хлороформ.
— Ах, это нам тоже запрещено. Ведь это спирт, и мы подобными вещами не пользуемся.
— Как?! Вы готовы допустить, чтобы ваша жена перенесла операцию без обезболивающих средств?
— Ах, она, бедняжка, ничего не почувствует. Она уже заснула глубоким сном, это первый признак того, что яд начал действовать. И к тому же я дал ей нашего смирнского опиума. Пойдемте, сэр, а то уже целый час прошел.
Когда они шагнули в темноту улицы, струи дождя хлестнули им в лицо и, пыхнув, погасла лампа в прихожей, свисавшая с руки мраморной кариатиды. Пим, дворецкий, с трудом придерживал плечом тяжелую дверь, норовившую захлопнуться под напором ветра, пока двое мужчин ощупью брели к пятну желтого света, где ждал кэб. Через минуту колеса кэба загромыхали по мостовой.