Читать «Жил-был мальчик» онлайн - страница 15

- Да-а...

- Вот видишь! Иначе и быть не могло. И я тоже - только о том, что знал и помнил. И каждый человек "прочтет" здесь то, что он знает и помнит, то есть все о себе и кое-что (именно то, что и было ему известно) о других. И ничего более! - с удовольствием закончил Петр Иванович.

- Вот оно что-о...- протянула жена. Она с иным интересом рассматривала книгу.- Смотрите, что выдумали! Как это делается?

- Ну... кибернетика с примесью телепатии - что-то в этом роде. Видимо, первую опытную партию выпустили в обращение.

- Значит, и ты прочёл... только о себе? - Жена осторожно посмотрела на него.

-Да.

- Бедненький, тебе, наверно, тоже досталось? - Она погладила его по волосам.

- Ничего...- рассеянно ответил Петр Иванович, думая о другом. ("Травилась спичками, надо же! Господи, и что мы за народ такой - люди, и чего мы такие крученые-верченые? Вот о том, что она встретила в магазине Марьмихалну, да как Марьмихална была одета, да куда намеревается поехать летом отдыхать, это я от нее всегда знаю. А что травилась да почему травилась, так бы, пожалуй, и не узнал...") - Ничего,- повторил он.- Жизнь сложна. У всех и у каждого сложна. И незачем это мусолить.

Все-таки фамилия Иннокентьев жгла память Петра Ивановича. "Какой Иннокентьев, что за Иннокентьев? - размышлял он, укладываясь спать,- И что у них было? Когда?.. А ведь что-то было серьезное, раз она даже испугалась, что могу воспользоваться фактом и отнять Андрюшку. Эх, напрасно я ей все открыл с перепугу. Нужно было сделать вид, что я о ней все знаю, и выудить у нее потихоньку. Тогда бы я действительно о ней знал-а она обо мне нет! Вот дал маху...-Он досадливо покосился на книжную полку.- А все потому, что меня эта чертова книженция привела в полное расстройство. Собственно, даже и не она. Просто сей "прибор" пробудил что-то во мне - какие-то чувственные, дословесные представления о совершенное, истинном, справедливом. Они есть в каждом человеке. Они самый суровый наш судья; судья, который все запоминает, учитывает любое - пусть не понятое, не высказанное, только почувствованное несовершенство, фальшь, неправду... Страшный судья!"

Но это были спокойные академические мысли. Главное-то Петр Иванович теперь знал.

V

А несколько дней спустя на "Книгу жизни" нарвался Андрюшка: рылся на книжных полках.

- О, этой у нас не было! Пап, это ты из Москвы привез? Можно, я почитаю?

Первым движением Петра Ивановича было отнять у сына опасную "книгу". Детям до шестнадцати... Но он тут же одумался, внимательно посмотрел: мальчик с худым лицом и уклончивым взглядом стоял перед ним "Что я .о нем знаю? Что он знает о себе? Но... постой, постой!" Петр Иванович перебрал в памяти: что в его "Книге жизни" было сказано о родителях? Ничего предосудительного - во всяком случае в Андрюшкины годы; тогда он все в матери, в отце, а затем и в отчиме принимал как должное.

- Что ж, почитай.- Посмотрел на сына и повторил многозначительно: Почитай, почитай...