Читать «Сельская Венгрия» онлайн - страница 36

Пастух в этом краю был фигурой весьма уважаемой. Романтика нелегкой жизни его, уходившей корнями в глубины времени, не раздута искусственно с помощью фильмов, как это стало в Америке. В народных песнях, в пословицах, поговорках, живописных полотнах, в музейных экспозициях все, что связано с пастухом, окружено почтительным уважением. Чабо (чабан) — зовут пастуха. Но есть тут ранги. Гусей пасти мог и мальчишка, приобщавшийся к жизни; потом шел овечий пастух; потом свинопас, с весны до осени живший со стадом в дубравах; за ним шел коровий пастух. Высший ранг — чикоши — имели табунщики. Виртуозная езда на лошади, неутомимость, подобающая одежда делали их героями жизни. И сегодня туристу покажут не только музейные атрибуты былого. В нарядных крытых возках, запряженных парой лошадей, посетителей Хортобади увозят в степь по маршруту, специально проложенному. Посетитель видит на уходящей к горизонту равнине колодезные журавли, беленые хатки пастушьих приютов, отары овец, стада больших длиннорогих коров старинной породы, тростниковые шалаши и громадные из тростника же плетеные кошары, где летом прохладно, а зимой тепло и уютно. Можно по пути подержать на руках ягненка, поболтать с пастухами. Гвоздь программы — встреча с табунщиками. С приближением возка туристов они трогают лошадей. Табун медленно, потом быстрее, быстрее и вот уже бешеной каруселью несется по кругу. Аттракцион. Но горожане, видавшие нечто подобное лишь в кино, визжат от восторга. Оставив облако пыли возле повозки, табун уносится в степь. А туристы возвращаются на усадьбу, к автобусам.

Конечно, это лишь имитация прежней жизни. Пастухи после бешеной скачки, покуривая, слегка иронично говорят о туристах и своей необычной работе. Они нарядно одеты — черные войлочные шляпы с пером, жилетки, сапоги и что-то среднее между юбкой и штанами. Пастухи напоминают мне в эту минуту актеров на студии между съемками, когда те, скажем, в средневековых костюмах слушают музыку из карманных приемников, рассказывают анекдоты, жуют или устало дремлют, экономя силы для съемки.

— Я вас где-то видел… — говорю старшему из табунщиков. Действительно, его загорелое, мужественное и красивое лицо мне знакомо.

— А вы загляните еще разок в рекламную книжку…

Все понятно. В книжке и на плакате видел я это лицо.

Лайош Гарай выглядит лет на сорок. Такие играют обычно в ковбойских фильмах и позируют для рекламы сигарет «Мальборо». При некоторой иронии к своей службе Лайош, как видно, ею не тяготится — «с детства люблю лошадей», да и не все время надо показывать горожанам умение ездить. Лошадей-то надо и просто пасти.

— Сколько же за день в седле?..

— Да километров семьдесят набегает.

Табунщиков тут четырнадцать. С осени, когда вместо туристов станут приезжать в Хортобадь охотники на фазанов, косуль и зайцев, обязанность конников — быть егерями.

Вдали пылит возок с новой группой туристов, и Лайош протягивает руку:

— Извините. Мы должны продолжать.