Читать «Циркач и проститутка» онлайн - страница 3

— А я думала, ты ткешь их из воздуха, — сказала Лиза.

— Из воздуха можно ткать только мечты, — возразил Марио, скаля в улыбке желтоватые, крепкие, как у белки, зубы.

— Так это те же самые голуби? — прищурила она хитрые глаза. — Они вернулись?

— Голуби всегда возвращаются, — наставительно произнес Марио, — к тому, кто их окольцевал. Видишь, у каждого на лапке колечко из жести — с моим именем.

— Шутишь, — расхохоталась Лиза. — Птицы не умеют читать.

— Конечно, не умеют. У них имя хозяина записано в сердце, вот здесь, — усмехнулся Марио и положил руку ей на грудь.

В полутемном цирковом фургоне, куда свет проникал через пыльное, забранное металлической решеткой окошко под самым потолком, на узкой походной койке, Лиза подарила ему то единственное, что дарить умела. Его пот благоухал йодом и разогретым на солнце песком, а дыхание освежало, как морской ветер. Она чувствовала себя голубем в крепких мужских руках и, подброшенная высоко — высоко, туда, где не властно притяжение земли, замирала от непонятного ей самой страха и еще менее понятной жажды чистоты и свободы. Когда все закончилось и Марио встал, затягивая узлом рубаху, и спросил: «Сколько?», она замотала головой.

— Не надо.

Ей о многом хотелось сказать: о том, что работа и цирк — два противоположных мира и один не должен вторгаться в другой, и о том, что стыдно за деньги покупать тайну, море и полет, — но слова, как безвкусный попкорн, закупорили горло, царапая гортань.

— Вот как? — он склонился над ней с чем — то блестящим в пальцах, и у Лизы от испуга на мгновение закружилась голова, потому что сверкающий предмет она приняла за нож, а в голосе нечаянного любовника ей померещилась угроза. — Тогда и я дам тебе кое — что. На любезность следует отвечать любезностью.

Раздался сухой щелчок — она не сразу поняла, что случилось. Как будто на ее теле появилось что — то лишнее — не одежда и не украшение, которые легко сорвать с себя, а некая часть, которой быть не должно. Болезненный нарост чуть выше щиколотки. Лиза согнула ногу в колене, вывернув ступню, и тут же убедилась, что чувства ее подвели. На щиколотке красовался изящный браслет из черненого серебра, по виду старинный и сказочно дорогой. Она вспомнила, что давно — еще в детстве — видела такой в музее, под стеклянной витриной. Тонкая скрученная змейка, кусающая себя за хвост. Глаза — маленькие сапфиры. По спине — янтарная крошка. Не то герцогский, не то графский герб. Всего лишь браслет. Но от него стало ужасно неудобно, и нога казалась распухшей, точно от укуса слепня.

— Нравится? — широко улыбнулся Марио. — Он приносит удачу. На первых порах будет неловко, а потом приноровишься, — и словно кипятком в лицо плеснул: — Не пытайся снять… да ты и не сумеешь. Заклятие на нем.

«Сумею», — упрямо шепнула Лиза, сдерживая бегущий по хребту холодок. Из того же упрямства она на другой день продала змеиные глазки — сапфиры, но и слепая, серебряная змея послушно несла обещанную удачу. Драгоценный браслет на ноге как будто выделял Лизу среди толпы ей подобных, придавал особый статус. Подарки лились на нее дождем. Вскоре, через год — полтора, она вышла замуж за чахлого, но богатого, и так же быстро овдовев, осталась владелицей большого дома под Регенсбургом и счета на сумму… впрочем, не будем считать чужие деньги. Главное, что на жизнь ей хватало с лихвой, да только странная это была жизнь. То припухлое и неудобное, появившееся в памятный день на ноге, скользя по кровотоку, поднялось выше и застряло где — то в районе груди. Оно то ныло, как много лет назад переломанная и сросшаяся кость в ненастную погоду, то скулило голодным щенком, то дергало, словно вызревший нарыв, то взрывалось огненной болью, стоило Лизе — а теперь уже фрау Клод — узреть голубя на мокром асфальте у подъезда или услышать по радио имя Марио — да мало ли на свете итальянцев с таким именем — или вдохнуть знакомый аромат, запрокинуть голову в знакомое небо, заприметить вдалеке, а то и просто вообразить красный купол бродячего цирка — шапито. Память разрасталась; полужидкая, текла по сосудам и метастазировала прямо в сердце.