Читать «Декабристы просветители или агенты влияния ?» онлайн - страница 14
Роман Днепровский
В своих воспоминаниях, опубликованных в начале прошлого века в журнале «Исторический Вестник», мать Рылеева, между прочим, рассказывает, как в трёхлетнем возрасте её сын тяжело заболел крупозным воспалением лёгких, и был буквально на волоске от смерти. В ответ на её молитвы о спасении сына, ей было явлено чудо: снизошёл к исстрадавшейся женщине Ангел Божий, и показал ей всю грядущую жизнь Кондратия – вплоть до виселицы на стене Петропавловского форта… Можно по разному относиться к этим воспоминаниям, но на одну деталь внимание обратим. Крупозное воспаление лёгких – медикам давно известно, что люди, перенесшие это заболевание в раннем детстве, впоследствии страдают серьёзными расстройствами психики. Присмотримся к Кондратию Фёдоровичу. Прямая противоположность холодному и мрачному Павлу Пестелю: порывистые движения, приступы безудержного смеха, не просто пламенные, но – воспламеняющие собеседников речи, горящие глаза… Налицо аналогия с другим пламенным революционером – Львом Давидовичем Бронштейном – Троцким. И здесь сходство этой парочки «демонов революции» не заканчивается: всем нашим революционерам всегда была присуща крайняя русофобия, если они и «любили Россию», то не ту, которая есть, а ту, которую рисовало им воображение. Таков и Рылеев – автор поэмы «Войнаровский», восхваляющей предательство гетмана Мазепы! А. С. Пушкин, кстати, был глубоко возмущён рылеевской поэмой, и ответил на неё своей знаменитой «Полтавой». Истеричный, страдавший припадками, Рылеев, как и многие душевнобольные люди, полагал себя тонким манипулятором и действительно, отличался крайней осторожностью и хитростью. В последние дни перед намеченным восстанием, Рылеев был словно в лихорадке, в экстазе решимости, но руководство всем восстанием отклонил от себя, лишь подстрекая к бунту других. Колеблющихся же старался принудить к выступлению, даже путём шантажа. Декабрист Булатов, однокашник Рылеева по корпусу, говорил о нём: «он рожден для заварки каш, но сам всегда оставался в стороне». То есть К. Рылеев принадлежал к тому сорту людей, которые хотят «и капитал приобрести и невинность соблюсти». Мы уже цитировали письмо Рылеева Императору Николаю I, написанное им из Петропавловской крепости. Думаю, с личностью этого подлого манипулятора, совершившего «полёт шмеля» из петли во время казни, станет всё окончательно ясно, если мы вспомним, как он вёл себя в день восстания. Взвинтив всех своим буйным краснобайством, Рылеев отправляется, якобы на поиски князя Трубецкого, намеченного в «диктаторы» (Трубецкой же в это время уже присягал Николаю), но это было лишь предлогом для ухода. На самом деле, хитроумный Кондратий Фёдорович отправился домой, обедать. Предоставил друзьям возможность расхлёбывать заваренную им кашу, тем более, что от каши начинало попахивать гарью… Николай Бестужев в своих «Записках» рассказал о том, как после заседания членов Тайного общества 27 ноября: “Рылеев, брат Александр и я… решились все трое идти ночью по городу и останавливать каждого солдата… и передавать им… что их обманули, не показав завещания покойного царя, по которому дана свобода крестьянам и убавлена до 15 лет солдатская служба. Это положено было рассказывать, чтобы приготовить дух войска…”. Выведенным на площадь солдатам декабристы приказали орать слоган: «- За Константина и Конституцию!», попутно «объяснив», что Конституция – это жена Великого Князя Константина Павловича, но при этом, «забыв» сообщить, что Константин Павлович отрёкся от Престола в пользу младшего брата, Николая. Наши «якобинцы» не задумываясь, пошли на преднамеренный обман малограмотных солдат, и им было глубоко плевать на то, что в случае неудачи, эти обманутые солдаты понесут наказание. Ну, да «цель оправдывает средства»…
