Читать «С паровозами через Тихий океан (записки капитана)» онлайн - страница 6

Держаться на ногах трудно.

Тревогу умеряло сознание, что в трюмах лежат сосновые доски. Если море оторвет листы на пробоинах, судно останется на плаву.

Прошло два дня. Ураганный ветер по-прежнему гнал на наш теплоход зеленовато-серые пенящиеся волны. Качка усилилась, и крен теперь достигал тридцати пяти градусов.

Мне было тогда тридцать два года, я был здоров, стремительные переваливания с борта на борт выдерживал довольно легко. Но и я в конце вторых суток отяжелел и, помню, увидел у себя в каюте… двух Копаневых. Галлюцинация, весьма озадачившая меня.

Опять тревожные вести. Вода из люка левого борта номер три откачке не поддается и через измерительную трубку проникает в туннель гребного вала. Воду спустили через открытые пробки. Вода идет ржавая, видимо, вместе с рудой.

К вечеру ветер утих до силы обычного шторма. Взяли радиопеленг Лопатки, южного мыса Камчатки. Немного отлегли от души - все-таки зацепились за точное место на берегу.

Маяк на мысе Лопатка! Сколько раз ты выручал меня в труднейшем положении, давая возможность безопасно пройти пролив. Японцы во время войны держали в своих руках всю Курильскую гряду, и, несмотря на то что между островами были превосходные широкие и свободные от опасностей проливы, они запрещали проход через них. Мы, советские моряки, могли плавать Первым Курильским проливом между мысом Лопатка и островом Шумшу. В наших руках была половина пролива, другая принадлежала японцам.

Для навигаций Первый пролив не очень удобен и поэтому в мирное время использовался редко. От мыса Лопатка на северо-запад шла длинная гряда каменных рифов, а посередине на всех картах значилась пятиметровая банка. Как мне рассказывали, капитан Иван Чечельницкий когда-то сидел здесь на своем пароходе, и, хотя последующими промерами банку не обнаружили, на картах ее отмечали. Я был уверен, что Чечельницкий сидел где-то в другом месте, однако старался, как и все, держаться от банки подальше.

В общем, эта банка Чечельницкого суживала и без того узкий пролив.

В час ночи 18 декабря увидели на северо-востоке красный проблесковый огонь. Ни на карте, ни в описании огней и знаков, ни в лоции огонь не обозначен. Весьма неприятное положение. Решил довериться маяку Лопатки, однако пришлось все же на всякий случай дать малый ход и продержаться до рассвета.

Несколько раз выходил на мостик и приглядывался к рубиновому огоньку. Всю ночь он тревожил душу. Утром показался берег, однако тут же скрылся за пеленой тумана. Двигаемся на ощупь, каждые пятнадцать минут берем радиопеленг Лопатки и измеряем глубину.

Современному судоводителю покажется странной наша тревога при прохождении Первого пролива: конечно, с локатором плавание в нем не представляет особых трудностей.

В проливе зыбь уменьшилась, и все мы вздохнули с облегчением. К обеду открылись берега, и я увидел стройную башню маяка Лопатки и маяк на противоположном японском берегу. Миновали благополучно и банку Ивана Чечельницкого. Теплоход вошел в Тихий океан.