Читать «Пессель М. Заскар. Забытое княжество на окраине Гималаев» онлайн - страница 48

Почти все монашеские дома в Карше построены по одному плану: три комнаты одна над другой, самая верхняя является одновременно террасой.

Я понял, что монастырь тянется примерно на две сотни метров вверх по вертикальному откосу, лишь тогда, когда ноги отказались повиноваться. Мы прошли всего полпути, а сердце нещадно колотилось в груди, и казалось, что я на грани потери сознания. Пришлось сесть. Мне стало нехорошо от мысли о сердечном приступе. Больше всего в своих путешествиях я боюсь болезни, поскольку знаю — любое недомогание может обернуться драмой. На медицинскую помощь надеяться здесь не приходится. Единственной лечебной помощью могут быть молитвы монахов, их знание простейших лекарственных средств и моя аптечка. Обычный грипп может закончиться смертью в условиях высокогорья от нехватки кислорода. Боялся я и отека легкого, который мог унести меня в могилу за несколько дней. Но пока еще было рано беспокоиться — меня лишил сил сильнейший приступ горной болезни. Ведь уже целую неделю я только и делал, что ходил пешком, удалялся от тропы, когда видел что-нибудь интересное, забывая о легких, которые требовали кислорода. «Спокойно, спокойно!» — внутри меня вели борьбу два моих «я»: одно умоляло отдохнуть, второе требовало встать и приняться за осмотр кумирен и молитвенных помещений. Второе «я» одержало верх. С трудом встав на ноги, я вновь стал подниматься к верхней части монастыря.

Два молитвенных здания стояли друг против друга в просторном замкнутом дворе. Зимний зал ремонтировали. Старый монах, сидя на неустойчивых лесах, перекрашивал монументальный портик. Вокруг него стояли банки с яркими красками, с помощью которых он рисовал символические фигуры на перемычке над большой дверью. Другой монах провел нас в громадный темный зал, крыша которого покоилась на красных столбах, увешанных религиозными картинами. Около алтаря высился небольшой чхортен, инкрустированный полудрагоценными камнями. Стены высокой галереи до самого потолка покрывали древние фрески.

Второй зал был намного интереснее. К портику, расположенному на этаж выше уровня двора, вела лестница. Я вошел внутрь и тут же отшатнулся от устрашающе громадного чучела рыжего медведя, подвешенного к своду за веревку, проходившую у него под брюхом. Он злобно глядел на меня, словно готовясь спрыгнуть мне на голову. Таков обычай — чучела медведей или снежных барсов, убитых «в состоянии самозащиты» или при охране стада, жертвуются монастырю. Этот обычай [57] должен, по всей видимости, снять с человека грех за взятие чужой жизни.

Из летнего зала открывался вид на центральную долину Заскара. Широкие окна обрамляли сотворенный богами пейзаж. Как легко предаваться грезам, созерцая эту грандиозную красоту природы! Алтарь в глубине зала был «изъеден» множеством ниш, в которых лежали сто восемь книг священного писания. Эти книги размером шестьдесят на тринадцать сантиметров состоят из несшитых листов бумаги, изготовленной самими монахами. Каждый лист обернут в шелковую ткань, и все они зажаты между двумя досками — «переплетом», украшенным чудесными миниатюрами.