Читать «Мера мужества» онлайн - страница 43

— Так, — прервал его Репин. — Пойдешь во взвод лейтенанта Егорова. Да запомни: на войне, брат, все специальности важны. Для нас тоже, ой, как много найдется дел. Иди вон в ту землянку.

— Ладно. К Егорову, так к Егорову, — совсем не по-уставному ответил новичок и, слегка раскачиваясь, не спеша зашагал к указанной ротным землянке.

Быстро освоился солдат Алабугин во взводе. С легкой руки ротного, называли его не иначе как Федор Андреевич. Подкупало в нем, наверное, унаследованное от прадедов и дедов-хлеборобов трудолюбие, крестьянская неторопливость и расчетливая рассудительность. Даст, бывало, взводный или ротный приказ, иной, не подумав, бежит сломя голову. А этот не сорвется с места — постоит, подумает, как ловчее выполнить, и по народному выражению: семь раз отмерь и единожды отрежь, — так выполнит порученное дело, как другому и во сне не снилось. Никто в роте и батальоне не видел, чтобы руки солдата Алабугина отдыхали: то он с пилой возился, то с топором, а то колдовал у катера пли понтона. Шанцевый инструмент во взводе лейтенанта Егорова всегда был в полном порядке. Чистотой и порядком отличалась и землянка.

Ф. А. Алабугин.

Фронтовая жизнь кочевая, солдат все время в пути. Но и на войне бывают относительно спокойные деньки. Остановятся, бывало, на день или два, построят землянку — глядь, а в ней уже нары, сколочен стол. В углу простенький камелек попыхивает теплом. Рядом пирамида для оружия, особое место шанцевому инструменту — и все это дело рук солдата Алабугина — моториста, катерок которого в любое время дня и ночи готов выполнить боевое задание.

В октябре 1943 года батальону было приказано подготовиться к форсированию Днепра. Подошли к реке скрытно. Маскируясь в складках местности и кустах лозняка, выгрузили оборудование, подготовили надувные лодки, понтоны, легкие плоты. Поближе к берегу подтянули катера.

Федор Андреевич с присущим ему старанием осмотрел свой катер, понтон, который ему предстояло водить. Заправил горючим. На всякий случай поближе положил инструмент, запасные части и стал ждать команды.

В сумерках подошли автоматчики. Подвезли боеприпасы, подкатили пулеметы, а скоро послышалась команда:

— Приступить к переправе!

Тонкий серп месяца низко повис над черной водой. Но он был еще так молод и слаб, что не мог рассеять густого мрака.

Десантники грузились без шума и суеты. Федор Андреевич только изредка улавливал то всплески воды, то приглушенные голоса. Так же тихо раздалась команда:

— Отчаливай!

Десятки крепких рук подхватили катер, понтон, и моторист Алабугин не успел моргнуть глазом, как оказался на днепровской волне.

Высадив первую группу десантников, Федор Андреевич вернулся за второй. А когда перевез третью, на понтон вкатили пушку, погрузили снаряды. Расчет разместился в катере. Алабугин нажал на педаль. Катер рванулся вперед и, рассекая волну, стремительно понесся к противоположному берегу.

В первый день форсирования Днепра Федор Андреевич 12 раз пересек реку. По нему били немецкие пушки, строчили из пулеметов и автоматов, ослепляли яркие лучи прожектора. Его бомбили с воздуха, но послушный катер, управляемый ловкими руками уральского паренька, словно неуловимый, шнырял по взбудораженным волнам реки. 16 пробоин залатал он в бортах катера и понтона. Но приказ командования четко и в срок был выполнен.