Читать «Патология общественной жизни» онлайн - страница 6

Оноре де Бальзак

Так возникла ЭЛЕГАНТНАЯ ЖИЗНЬ!..

Она явилась на свет блестящая, новая и старая одновременно, юная, гордая, разряженная в пух и прах, одобренная, исправленная, дополненная и преображенная этим замечательно нравственным, религиозным, монархическим, литературным, конституционным, эгоистическим монологом:

«Я втаптываю их в грязь, я защищаю, я... и т. д.»

Ибо принципы, по которым живут люди, обладающие талантом, властью или деньгами, никогда не будут похожи на принципы жизни заурядной.

А кому же хочется быть заурядным!

Посему элегантная жизнь есть не что иное, как школа хороших манер.

Теперь мы, кажется, ограничили тему и так же умело поставили вопрос, как его милость граф Равез[25], вздумай он обсуждать сию проблему на заседании избранной на семилетний срок палаты.

Но какие же разряды людей живут по законам элегантной жизни, и все ли праздные люди способны следовать ее принципам?

Вот два афоризма, призванные разрешить сомнения и послужить отправной точкой для наших дальнейших фешенебельных наблюдений.

VII. Единственный полноправный носитель элегантности — кентавр, человек в тильбюри.

VIII. Чтобы вести элегантную жизнь, мало стать или родиться богатым. Надо обладать чувством элегантности.

Еще Солон говорил[26]: «Не называй себя государем, если не научился быть им».

Глава II

О чувстве элегантности

Только уяснив до конца, в чем сущность социального прогресса, можно проникнуться чувством элегантности. Разве не является элегантная жизнь выражением новых отношений и нужд, существующих в молодом, но уже возмужавшем обществе? Следовательно, чтобы объяснить всему миру, что такое элегантность, необходимо рассмотреть по порядку те причины, которые привели к расцвету элегантной жизни.

Первой и самой главной причиной является революция: ибо до революции элегантной жизни не существовало. В самом деле, в былые времена благородный сеньор жил как ему заблагорассудится и неизменно оставался существом исключительным. Щеголям того времени заменой изысков нашей фешенебельной жизни служили придворные церемонии. Впрочем, придворный этикет возник лишь при Екатерине Медичи. Две наши королевы-итальянки[27] привезли во Францию утонченную роскошь, грациозные манеры и сказочные туалеты. Дело, начатое Екатериной, которая ввела при дворе этикет (см. ее письма к Карлу IX) и окружила трон людьми выдающегося ума, продолжили королевы-испанки[28], благодаря которым французский двор сделался судьей и ценителем ухищрений, придуманных маврами и итальянцами.

Но до царствования Людовика XV включительно понять, придворный перед тобою или просто дворянин, можно было единственно по тому, насколько дорогой на нем камзол, насколько широки раструбы его ботфорт, какие на нем брыжи, сильно ли надушены мускусом волосы и много ли он употребляет новых слов. Каждый роскошествовал на свой лад и далеко не во всех сферах жизни. Достаточно было однажды выложить сто тысяч экю на наряды и карету, и этого хватало на всю жизнь. Кроме того, провинциальный дворянин сплошь и рядом одевался кое-как, но зато мог похвастать одним из тех великолепных особняков, что вызывают сегодня наше восхищение и приводят в отчаяние нынешних богачей, меж тем как разодетому в пух и прах вельможе было бы весьма затруднительно принять у себя двух дам. Солонка работы Бенвенуто Челлини[29], купленная за баснословную цену, частенько красовалась на столе, вдоль которого стояли скамьи.