Читать «Непутевые заметки по Египту» онлайн - страница 11

Актеры вновь бухнулись в воду, поигрались там, после чего схлестнулись в объятии и бросились на песок. Повторилась старая сцена засыпания песком части оборудования, но режиссер не прервал съемку, опасаясь, видимо, что актеры такого взрыва страсти после купания в холодной воде уже не изобразят. Герой так долго и страстно глотал песок с лица героини, что режиссер, зарыдав, остановил съемку и сказал, что эта сцена будет самой яркой за всю историю кинематографа. Они начали друг друга поздравлять, курить на брудершафт кальяны, а мы отправились играть в преферанс, весьма взволнованные своим приобщением к прекрасному.

Подарки и праздник

Ювелирный рай

Приближался Новый Год, и мы с Марией стали думать — что подарить ее сестре на праздник, так как заранее подарком не запаслись. В холле отеля находилась стеклянная витрина, в которой были выставлены всяческие драгоценные изделия. Нам очень понравились золотые сережки, в центр которых был вделан изумруд, окаймленный маленькими бриллиантами. Выяснилось, что все эти драгоценности продаются в маленьком магазинчике, который находится в самом отеле. Мария решила меня отправить купить эти сережки. По ее мнению, за сережки должны были запросить не менее тысячи долларов, но я был должен проявить все свои способности, чтобы сбить цену хотя бы до пятисот. На следующий день я плотно позавтракал двумя сигаретами (так как на завтрак в отеле подавали какие-то странные египетские блюда, прожигающие желудок насквозь) и, полный решимости заторговать владельца магазина насмерть, отправился покупать сережки. Войдя твердой поступью в магазин, я подошел к витрине и стал рассматривать драгоценности, не обращая внимания на хозяина. Минут пятнадцать я всем своим видом показывал, насколько мне не нравится содержимое витрины. Я отрицательно качал головой, что-то неодобрительно бормотал себе под нос, короче говоря, проводил психологическую атаку. Наконец, я направил палец на заветные сережки, поднял глаза на владельца и брезгливо спросил: «Сколько это стоит?» В ответ прозвучало: «Пятнадцать долларов» (сережки, разумеется, оказались бижутерией, хотя и очень хорошо выполненной). Но я уже настолько разогнался, что стал с ожесточением торговаться: раз десять я выходил из магазина, обещая больше никогда не вернуться; раз пятнадцать я обращал его внимание на тот факт, что все порядочные евреи сейчас воюют с арабами, один я сохраняю строгий нейтралитет, так как живу в России; раз сорок повторил, что эти сережки нужны для моей слепой и безногой сестрички (у них принят такой способ торговли). «Безногая и слепая» сестричка в этот момент играла на пляже с арабами в волейбол, точнее, арабы поставили ее на одну сторону площадки, сами встали на другой стороне и аккуратно кидали ей мячик, чтобы полюбоваться, как у нее подпрыгивает бюст во время ловли мяча. Когда я, наконец, вытащил на свет свой самый убойный аргумент о том, что «у меня дедушка двадцать раз подтягивался», владелец магазина сдался и продал мне сережки за девять долларов.