Читать «За веру отцов» онлайн - страница 65
Шалом Аш
Песнь радости и спасения в шатрах праведников:
десница Господа творит силу.
[43]
— Евреи, снова обращаюсь к вам. Слышите меня? Кто хочет остаться в живых, пусть подойдет и поклонится кресту.
Десница Господа поднята, десница Господа
творит силу.
[44]
Все громче звучало пение в саду. Уверенность снова покинула Кривоноса. Он растерянно посмотрел на попа.
— Бесов наслали они на тебя, прогони их, сделай святое дело, — сказал поп и трижды перекрестил гетмана.
— В последний раз обращаюсь к вам: кто примет христианскую веру, останется жив. Подходите к кресту!
Этот день создал Господь, чтобы мы радовались
и веселились сегодня.
Этот день создал Господь, чтобы мы радовались
и веселились сегодня,
[45]
— прозвучало в ответ.
Кривонос стоял, снова не зная, как поступить, и смотрел на попа.
— Делай святое дело, — опять перекрестил его поп.
— Бей их, казаки!
Громкое «ура» пронеслось по саду, и казаки бросились на евреев. Сверкали сабли, мелькали пики, взлетали булавы и обрушивались на людей. Евреи, обнявшись, выкрикивали: «Слушай, Израиль, Господь Бог наш, Господь один!»
Казалось, молитва вот-вот заглушит крики казаков, но один за другим голоса замолкали, гасли, как догоревшие свечи. На растоптанной траве, среди срубленных веток, лежали целые семьи: отцы, матери, дети. Смешалась их кровь, и вместе отлетели их души с единым возгласом «Слушай, Израиль».
Четырнадцать сотен мужчин, женщин и детей перебили казаки в этот день. Остальных татары угнали на невольничьи рынки. Но ни один не купил себе жизнь ценой отказа от своей веры.
Под деревом, на растоптанной траве лежал мертвый глава злочевской общины. Его глаза были открыты, устремлены в небо. Лицо с побелевшими губами, сильно постаревшее за последних два месяца, выглядело мужественным и уверенным. Трудно было поверить, что это загорелое, обветренное лицо мертво, так как на нем сияла спокойная, радостная улыбка.
Может быть, потому, что рядом лежала Юхевед. Но ее лица было не разглядеть, она спрятала его на груди мужа…
В саду стало тихо, как в степи. На траве и опавших листьях среди срубленных ветвей и раздавленных плодов валялись человеческие тела, искалеченные, изрубленные. Можно было принять их за ворох старой одежды, перемазанной грязью и кровью. Но тут и там виднелись лица: мужское, с пейсами в запекшейся крови, женское, с прикрытыми глазами, детское, словно уснувшее. И на всех лицах — тихая, счастливая улыбка, как будто люди не умерли, как будто они видят и слышат что-то нездешнее, неземное…
На зеленом холмике стояло знамя с ликом Иисуса. Кривонос забыл его, когда отправился в город, чтобы вырезать христианское польское население.
Глава 15
В саду
В саду у матери казака Еремы пахнет медом. Пчелы гудят перед стоящими среди деревьев ульями, вьются над белыми цветами. Гнутся ветки под тяжестью спелых плодов. Сливы падают на землю, но никто их не подбирает, они валяются в траве, распространяя запах гнили. В саду бродят две-три черные овцы, лениво пощипывают траву, лижут друг друга языком. Вразвалку, степенно, будто по важному делу, шествуют жирные утки, раскачиваются на коротких лапках. Вот пытается взлететь гусь, разворачивает крылья, гогочет, но натыкается на спящую собаку, испуганно отскакивает в сторону и затихает.
