Читать «Не все потеряно» онлайн - страница 4

Упали они во что-то мягкое, в пух не пух, снег не снег, мельтешило что-то белесое, щекотало лицо, опадало медленно в полной тишине. Фонарь и здесь не понадобился - разливался в пространстве тусклый свет, тонул вдалеке в тусклых стенах.

Радуга растирала ладонь, он осматривался, беспокойно поводя излучателем.

- Пропадем мы здесь без подмоги. Мне кажется, мы у них как на ладони. Ты хоть сообщила?

- Скобин должен навести второй ударный.

И застучали вдруг в тишине невидимые молоточки, размеренно, негромко: "Тук-тук... Тук... Тук-тук... Тук..."

- Что это?

- Т-с-с! - Радуга приложила палец к губам. - Не узнаешь?

Он пожал плечами.

"Тук-тук... Тук... Тук-тук... Тук... " - постукивали молоточки.

- Ты не был в Доме Хранителей?

- Н-нет. На Спарте? Ты хочешь сказать...

- Да! - Радуга вскочила, осторожно пошла на стук. Прошептала, обернувшись: - Я слышала там, в Доме, только тогда еще не знала. Никто тогда не знал, даже Скобин. Это стучит Елена!

- Навести, навести нечем, - с досадой проговорил он. - И Парисы местные с Гекторами, поди, не дремлют. - Он взял излучатель наизготовку. Давай руку и ни шагу от меня. Пойдем вместе.

*

Лифт, как обычно, не работал. Василий Григорьевич поставил на пол сетку с картошкой, открыл почтовый ящик, вынул газеты. Сунул под мышку, поднял сетку и поплелся на свой седьмой этаж.

- Майонез купил? - Лидия Федотовна в спартаковских цветов фартуке высунулась из кухни.

- Нет майонеза, - ответил Василий Григорьевич, переобуваясь у порога в домашние тапочки. - А картошка есть, и батон, и половинка ржаного.

- Конечно, где тебе купить! - заворчала Лидия Федотовна, громыхая посудой. - Люди же где-то берут, так то люди. А тебя проси не проси бесполезно. Иди есть, все уже остыло.

Василий Григорьевич снял пиджак, тщательно, с мылом, вымыл руки, прихватил газеты и сетку и покорно направился на кухню.

- Газеты свои оставь, - приказала жена, кромсая половинку ржаного. Господи, кто бы ножи заточил? Некому, а у меня рук не хватает, честное слово, и так кручусь, как белка в колесе!

Василий Григорьевич ткнул вилкой в тарелку с яичницей, украдкой покосился на газету. Жена пресекла эту попытку, швырнув газеты на холодильник.

- Значит так, Василий. В субботу двигай в хозяйственный, смеситель в ванной нужно менять. Терпенья моего больше нет, учти. И еще: у нас сегодня завлабша говорила - югославские сапоги дают в Доме обуви. Выкручивайся, отпрашивайся, придумывай что угодно, а стоять надо.

- А ты? - робко спросил Василий Григорьевич.

- Я не могу, - отрубила жена. - Ситуацию в коллективе знаешь, если ты меня хоть когда-то слушаешь, конечно. Подведут под сокращение - и сяду тебе на шею. А на твоей шее долго не насидишься. Так что вперед, и с песней.

- Хорошо, - вздохнул Василий Григорьевич, вычищая хлебом растекшийся по тарелке желток.

Потом он читал газеты, а жена смотрела телевизор. Потом она заставила его выслушать длинную историю о кознях, которые строит старший аналитик Веревочкина. Потом они вместе смотрели программу "Время".