Читать «Орхидея» онлайн - страница 9

Беклемишев. Но что ж делал тот… с которым ты изменила? Почему он не заступился?

Рославлева. А-а! Я только тем и спаслась, что сбежала в распутицу, – проехала так пятьсот верст и больше никогда уже никого из них не видела… Я приехала в дом моей тетки, больше некуда было, – я тебе рассказывала, какой ужасной смертью умерли папа и мама. (Вздыхая.) Это такой нелепый дом у тетки… Книжки читают либеральные и ездят по монастырям, помешаны на приличии, на блеске, и рядом с этим и ночные похождения и такая грязь… Но чтоб никто ничего не знал… Все, конечно, знают. Официальное знакомство со всеми, но свой интимный кружок: дураки, пошляки, – вот князь из их общества… И я не лучше, конечно, их была… Мне было девятнадцать лет, я устала и просто решила жить и махнуть на все рукой: решила, что все это только книжная фантазия, там все эти какие-то другие люди, – все негодяи, и всем только надо одного… Два года я жила такой жизнью…

Беклемишев (с усилием). Не стоит касаться ее… Мне необходимо только… Скажи: какую роль играл Босницкий во всей этой истории?

Рославлева. Милый, это наивно, это глупо, ты будешь смеяться, но, клянусь тебе, только потому, что и этот обещал мне какой-то выход.

Беклемишев (с горечью). Тебе, что ж, представлялся этот выход как? Отворить какую-то дверь, и выход готов?

Рославлева (ломая руки). Боже мой! Всю, всю жизнь я отдала бы теперь, только бы не было со мною всего этого… Я должна все, все рассказать тебе… Слушай, Борис, самое ужасное… О-о… (Закрывает лицо руками.) Не только с Босницким, но и с князем…

Беклемишев. Довольно, Наташа.

Рославлева (смотрит, широко открыв глаза, устало, равнодушно). Если бы их было еще больше… чем больше, тем лучше… Я топтала себя, хотела совсем втоптать, задохнуться в грязи, хотела довести себя скорее до отчаяния, я напивалась, потому что иначе не могла их выносить, и не могла их выгнать, чтобы не остаться одной. Я хотела конца и боялась его до безумия… Я просыпалась, думала о смерти и думала, как бы скорей опять пришла ночь, чтобы напиться и ничего не помнить, чтоб все как-нибудь само собой пришло к роковой развязке… И вместе с тем я делала беспечный вид какой-то львицы… Ты видел, милый, что это за жизнь?.. Когда я увидела тебя, известного писателя и вместе с тем такого простого, деликатного, настоящего доброго, ласкового человека, когда ты вдруг предложил мне тогда выслушать и сказать свое мнение, перед тем как отдать в редакцию твой рассказ, я не знала, что со мной случилось, но я знаю, что я полюбила тебя навсегда, на всю жизнь… Ах, я почувствовала такую радость, точно я стала опять маленькой, счастливой и мне снится какой-то чудный, забытый сон… (Прячет голову и плачет; некоторое время длится молчание; быстро спохватившись, смотрит на Беклемишева с ужасом.) Милый, что с тобой? Ты не хочешь на меня смотреть, ты меня презираешь?..